Мальчик под капельницей и так не питал особой любви к врачам. Ему было всего восемь лет, и шесть из них родители пугали его: «Одевайся теплее, иначе попадешь в больницу, и там Злой Дядя Доктор будет делать тебе уколы в попку». Злой Дядя Доктор всегда представлялся мальчику похожим на того, что сейчас сидел рядом с его койкой. Нет, мальчик не боялся его – в конце концов, этот неприветливый, долговязый, худой и хромой человек с прозрачными глазами спас его жизнь. Однако он был похож на Злого Дядю Доктора. Очень

Доктор выкладывал на столик перед собой таблетки, похожие на игрушечные пластмассовые пульки. Каждую он клал любовно, бережно. Одна из таблеток предприняла попытку скатиться со столешницы – доктор поймал её, сложив ладонь лодочкой.

Он выкладывал пилюльки в форме какого-то рисунка. Возможно, в форме сердца.

- Что это за таблетки? – решился спросить мальчик.

Доктор поднял глаза, явно недовольный тем, что его отвлекли. Но потом его губы искривила усмешка.

- Особые, парень, - он смахнул «пульки» в руку и начал медленно пересыпать в полупрозрачный флакон. – Особые. Они делают меня счастливым.

***
- Это эгоизм, Хаус. Эгоизм.

Кади все еще тискала в руках эту несчастную повестку: некая миссис Хогсвелл подавала в суд на клинку вообще, и на доктора Грегори Хауса в частности. Причина – клиника держит в штате наркозависимого врача. Читайте: доктора Грегори Хауса. В частности.

- Я знала, что этим все закончится.

- Знала? Неужто. В тебе умерла Кассандра.

Он жонглировал своей тростью, забросив ногу на ногу. Лиза вдруг вспомнила, чем обернулась для Хауса небольшая пауза в приеме викодина. Их с Хаусом пари.

«Этой самой тростью он так припечатал кисть собственной руки, что раздробил кости». Когда она это увидела, то испытала ужас, самый настоящий. Заперлась среди рабочего дня в туалете минут на двадцать, смотрела на свое отражение в зеркале невидящим взглядом. Думала, что расплачется, но не расплакалась.

Хаус смотрел на Кадди издевательски. Он, чёрт возьми, знал, чем она думает. И Лиза понимала это.

- Ты однажды не променяла меня на кругленькую сумму. Миллионы долларов, помнишь? – он комично-саркастически округлил глаза, сделав акцент на «миллионах». - А теперь из-за истерички с катаром желудка собираешься меня уволить?

- Я не собираюсь тебя увольнять...

- Прекрасно! – Хаус просветленно улыбнулся и поднялся, намереваясь уйти. – Кстати, ты уже говорила с этой… миссис Хогсвелл?

- Не успела, - процедила Кадди.

- Так в чем проблема, Лиз? Позвони ей! Пригласи в ресторан за счет клиники! Расскажи ей про то, какой я бесценный: пусть отзовет иск!

Кадди молчала. Хаус демонстративно достал из кармана флакон викодина и кинул одну таблетку в рот. Глоток. Пилюля заскользила вниз по горлу, по проторенному пути. Как по рельсам.

***
Ему часто нравилось представлять, как работает викодин внутри его тела. Как переваривается в желудке и всасывается в кровь, разливаясь по организму. Снимая боль, повышая эндофрины. Грег всегда становился почти добряком, закинувшись очередной порцией.

Сейчас он играла двадцать третью сонату Бетховена, неторопливо перебирая пальцами по клавишам. Поймал свое отражение на лаковой поверхности рояля и улыбнулся самодовольно. Музыка переходила в победное «форте».

***

День Благодарения. О, как мы благодарны!

По четвертому каналу шёл «Остров сокровищ». Билли Бонс, шутрман Флинта, хрипел, лихорадочно сверкая глазами:

- Я бывал в таких странах, где жарко, как в кипящей смоле, где люди так и падали от лихорадки, а землетрясения качали сушу, как морскую волну. И я жил только ромом, да! Ром был для меня и мясом, и водой, и женой, и другом!

- Отлично! – хохотну Хаус, глядя в экран взглядом человека, которому открылась великая истина. – Чёрт возьми, отлично!

«И я жил только викодином, да! Викодин был для меня и мясом, и водой, и женой, и другом!»

Он подбросил флакон с таблетками, которые сжимал в кулаке, и поймал его. Подбросил и поймал. Подбросил и поймал.

***
Около десяти вечера зазвонил телефон.

- Грег, - устало произнесла в трубке Кадди. – Это я.

- О, привет! С Днем Благодарения тебя! Или у иудеев не принято праздновать этот славный день? Прости, я заб…

Она перебила:

- Я только что от миссис Хогсвелл. Она согласна отозвать свой иск.

- Прекрасно, Лизи. Садись, пять.

- Хаус…

- Прости, одну секунду. – Грег прижал плечом трубку, чтобы вытряхнуть в рот таблетку викодина. – Твое здоровье.

Кадди на том конце судорожно вздохнула, и ему в ухо понеслись короткие гудки.

Хаус проглотил таблетку и зажмурился.

За окном начался фейерверк.

Fin