***

***

Тропический восход солнца, это вам не что-то там. Никаких первых лучей и предрассветного томления природы. Бац-бац и утро уже в разгаре. И солнце со всей беспощадностью проникает сквозь занавешенные окна, и даже самые тяжёлые портьеры не могут противостоять ему. Лучи скользят по комнатам - проверяют каждый угол, каждый сантиметр, и с особым удовольствием впиваются в лица спящих. Терзают, заставляют беспокойно ворочаться в постелях и открывать глаза на встречу новому дню.

До недавнего времени пустующий, после внезапной кончины инженера Джо, дом в конце главной и единственной улицы Азервилля, не удостаивался внимания солнечных лучей - его окна были плотно заколочены. Но вот уже две недели как всё изменилось, и никто из азервильцев уже и не вспомнит, как было раньше - до её приезда. Тут ко всему хорошему привыкают безумно быстро. И мгновенно забывают все незначительные неприятности.

Это вам не рай, просто Азервилль.

Поэтому уже две недели как солнце с особой настойчивостью заглядывает именно в эти окошки, доводя своей настойчивостью обитающую в нём девушку почти до исступления. И сподвигая её на напрасные телодвижения, вроде включений артикулярного аппарата.

- Ннинадопжастаещёпятьминут…

Словно вняв бессвязной просьбе, самые настойчивые солнечные лучи слегка отступили, уступив место иным мучителям, которые, подтянувшись на руках, заглянули в открытое окошко и узрели идеальную в своём совершенстве картину. На кровати, застеленной белоснежным пастельным бельём в ярко зелёный горошек, на животе и раскинув руки в стороны, слегка приоткрыв рот, после бессмысленной мольбы лежала смуглая девчачья фигурка в короткой розовой пижаме с котятами и с взъерошенными тёмными волосами, слегка прикрывающими маленькие ушки.

После минутного кряхтения, на окошке оказались уже не только головы, но и две подтянутые мальчишеские фигурки. Ослепительно улыбаясь и поочерёдно шикая друг на друга, незваные гости в лице Альдо и Меттью вторглись в чужую спальню и приготовили все принадлежности «страшной мести». Они и так слишком долго терпели с позднего вечера – до раннего утра. С тех самых пор, как проиграв "в дурака" были вынуждены нацепить Сонин карнавальный костюм розового зайчика, и в таком виде пойти к Джулиетт просить розовый лак для ногтей.

Оставить такое безнаказанным?

Став по обе стороны от кровати и вооружившись ярко жёлтым сигнальным свистком, позаимствованным у Тома, и пластиковым ведром, наполненным водой с тающими кубиками льда, стащенным из скудных запасов Джулиетт ребята были готовы к действию. Следуя условному знаку, Альдо наклонился и приставил свисток к Сонькиному уху. Упустив из виду, что солнце, к вот уже несколько минут как возобновило свою активную деятельность по пробуждению девушки. Устав бороться с этой природной настойчивостью, Соня открыла глаза и увидев смуглую щёку Альдо, покрытую лёгким пушком, который тот каждое утро зачем-то тщательно сбривал, спросонья закричала во всю мощь лёгких. От звуковой атаки, обрушившейся на приятелей, свисток выпал из рук застывшего, Альдо, а Меттью подпрыгнул так, что приготовленная для незабываемого пробуждения ледяная вода окатила всю троицу, воззвав к жизни мощь уже трёх молодых да голосистых людей.

- ААА!!!!
- Фааааааак!!!!
- Бляяяяяяха-муха!!!!

Последняя реплика принадлежала единственному женскому голосу в компании. Ребята и не догадывались, что последним и самым жёстким собеседованием для Сони, перед приездом на остров был видеомост с Бакуниным, на предмет профпригодности вновь прибывшей рабочей силы к условиям в Азервилле. "- Почему Я? - Отнекивался Бакунин, но Беа настойчиво твердила - Ну вы же земляки, Миша..." Спустя пять часов за закрытыми дверями, и трёх бутылок водки на двоих (две Бакунину, одну Соньке) Бакунин вынес своё решение, которое и озвучил незаплетающимся языком на собрании: «Наш человек! Попомните мои слова, ребята! Мы – русские - на войне своих не бросаем!» Про какую войну говорил Бакунин никто не понял, а спросить было невозможно, поскольку сразу после своей пафосной реплики тот плюхнулся на ближайший стул и вырубился, пропустив итоговое решение Бена о приглашении нового сотрудника, массовика-затейника, на остров.

О том, что послужило главным фактором заставившем мрачного «Мишу» выдать столь лестную характеристику не догадывалась и сама виновница столь длительной подготовки. Но, прокручивая в голове все пять часов беседы она то и дело пыталась заливаться краской, при воспоминаниях о том, какими эпитетами она награждала Бакунина, когда тот особо сильно начинал её бесить. Но этим мокро-ледянным утром часть тех самых слов вылетала из её рта со скоростью пулемётной очереди:

- О мудаки!!!! Олухи царя небесного!!!!! Вы что тут забыли, уроды??? Меттью, ебонат-карбонат, тебе мама или Бен не говорили, что прежде чем браться за что-то, надо убедиться, что у тебя руки из того места растут, а???

Звучный и сильный голос Сони, разносился по утреннему Азервиллю давая возможность всем жителям узнать о том, кем она считает двух молодых людей, от кого те произошли и прочие генеалогические подробности их рода.

Наибольшая масса впечатлений этого утреннего концерта досталась Гудвину, живущему в соседнем домике, и борющемуся не только с солнечными лучами, но и похмельем. Проснувшись от первого же Сониного вопля и спросонья решив, что это мелкая Алекс снова привязала консервные банки к хвосту Мурки, как это было уже не раз, и пустила ту охотиться за беновыми подопытными мышами (через четыре месяца Бен перейдёт на кроликов), но когда к вою присоединились ещё два голоса не поленился открыть один глаз и прислушаться. Спустя пять минут, окончательно проснувшись и значительно пополнив свои словарный запас, он натянул светлые хлопковые брюки и неспешно прогулялся к домику напротив.

Решив не тратить время на стук и прочие ненужности, справедливо решив, что о частной территории для Сони речь этим утром уже не идёт, Гудвин просунул голову в многострадальное окошко и отчаянно зевая, выдал приготовленную заранее реплику:

- Ануротыпоакрывааали,атозлойяяудвин, позовёт дядю Тома и дядю Дэнни и устроит вам….

Вся мокрая троица озадаченно взглянула на небритое лицо, пытаясь вникнуть в то, что произнёс их любимый физик-Гудвин, но переглянувшись выяснили что начало фразы никто так и не разобрал.

- Э… что сделать-то? - озадаченно спросил внезапно осмелевший Альдо

- Пасть закрыть - тоскливо сказал Гудвин, уперевшись взглядом в лужу на полу и вновь почувствовав бесконечную жажду «Ничего себе сушняк, старею, видимо» мрачно подумал он и под восхищённый взгляд тёмных, словно угольки глаз Сони и завистливо-озадаченные взгляды ребят залихватски перепрыгнул через подоконник, оказавшись в спальне.

Подняв ярко розовое ведёрко с остатками воды, Гудвин залпом влил в себя содержимое, только кусочки льда успели хрустнуть на зубах.

- Хорошо пошла, - довольно изрёк он. После чего с интересом уставился на мокрую кровать, мокрую Соню в мокрой же пижаме с котятами, и частично мокрых ребят. – Развлекаемся, значит? - хохотнув поинтересовался Гудвин, заставляя ребят мысленно вздрогнуть. А сам настойчиво вперил взгляд на Сонину грудь, пытаясь заставить неугомонных котят, вольготно расположившихся на её пижаме перестать носиться и уж конечно, не перебегать на пастельное бельё, и не играть горошинами словно мячиками. Это уж слишком.

Выйти из полузабытья и оторваться от созерцания беснующихся котят на розовой пижаме помогли тихие реплики ребят:

- Гляди-гляди, снова накрыло…

- Да вижу я, вижу…

- Ну что вы пальцем тычите, убогие? Где ваше воспитание? - Соня проворно спрыгнула с постели и подошла к Гудвину, пощёлкав пальцами перед его лицом. – Гудвин, эй? Ты тут??

- У тебя есть сомнения? - Подмигнул мужчина и приобнял девушку за талию, и не обращая внимания на жалкие попытки вырваться и слабый писк с её стороны.

-Просто у тебя вид как будто того… захорошело сов... – честно ответил Альдо и согнулся от толчка, которым его наградил Меттью.

-Это он просто шутит, Гудвин, - улыбаясь в тридцать два зуба возвестил Меттью – Ну мы пойдём. Нам ещё в вольере убрать надо перед кормёжкой. – Он попытался протиснуться к окошку.

- Стоять! - рявкнул Гудвин. Мальчишеские фигурки нерешительно застыли. – А убирать за собой кто будет? - грозно поинтересовался мужчина, обводя взглядом лужу на полу и мокрые простыни.

- Да ладно, я сама… - не слишком активно попыталась вступить в разговор Соня, но была остановлена властным жестом.

- Никаких «сама»! Никаких! Кто делов натворил, тот пусть и убирает! - Звучно провозгласил приговор Гудвин, с интересом наблюдая, как надежда на лицах ребят сменяется унынием.

- Великий и ужасный, – довольно пробормотала Соня. Уже вполне себе устроившись в руках Гудвина

- Что-что?

- Да так, это у нас в великом плагиате Волкова, с вашей Страны Оз был волшебник, Гудвином его звали, и все считали что он великий и ужасный.

- Ох, какие вы русские, все у вас ужасные прям…

- Да, мы такие! А вы разве нет?

- Мы - со знанием дела возвестил Гудвин - нет. Мы все хорошие. А часть из нас, даже умные и толковые… Правда все кто под последние характеристики подпадает на этом острове уже собрались, но…

- Вечно у вас «но», - со знанием дела проговорила Соня, - Ты мне сейчас начнёшь ещё рассказывать, что Джулиетт этим вашим качествам отвечает…

- Мдя… с Джулиетт ты, конечно, права, осечка вышла, - Задумчиво морщась произнёс мужчина. – у Бена редко такие обломы случаются. Хотя тут и Итан прогадал..

- Ладно уж, не будем о ней – смилостивилась Соня, - Пойдём лучше чай попьём…

- А по крепче ничего не найдётся? - заискивающе поинтересовался Гудвин, открывая дверь и пропуская девушку вперёд.

- Может и найдётся, - туманно отвечала Соня, набирая в чайник воды – Смотря где искать будем…

FIN

Соня в Азервилле. Довесок. Пару недель спустя.
(Потому что не всех азервильцев удалось ввести в предыдущий эпизод, но это уже совсем бред)

Послеобеденный перерыв больше известный как тихий час в это день был прерван почти нечеловечески воплями, возвещающими об очередном локальном ЧэПэ.

- Что ты там стоишь?! Что ты стоишь? – орал Том Соньке, пытаясь загнать вырвавшегося на волю кабанчика обратно в сарай, или хотя бы в какой-нибудь тупик.

- Вот не надо мне тут! - кричала в ответ Соня, вцепившись в беновый локоть и затаскивая начальника ещё на пару ступенек повыше от разъяренного зверя, по шаткой лестнице, ведущей на чердак, - Я тут, между прочим, очень хорошо стою. Замечательно-таки! Никому, особенно парнокопытным, дорогу не загораживаю!

Бен, на слуховой аппарат которого приходилась основная звуковая волна со стороны девушки вяло поморщился, прижимая к груди снежно-белого кролика, на ушке у которого стоял номер «ноль-один»
- Можно чуть тише, Сонь? Ты же напугаешь нашего питомца….

- Да о чём вы вообще? - под укоризненным передёргиванием плеч начальства Соня смутилась, но помня, что лучшая защита это всё-таки нападение продолжила. – Я тут жизнь вашего питомца спасаю, и вашу, между прочим, тоже! - Проговорила она значительно тише и втащила Бена ещё на ступеньку выше. - И вообще, разве кролики не глухие?

- Они немые... То есть считается, что они немые, поскольку, лишь в исключительных, граничащих с собственным существованием случаях они способны…- начал лекцию Бен, но был бесцеремонно прерван довольным похрюкиванием выскользнувшего из объятий Тома кабана и громким шлепком, крупного человеческого тела в не просыхающую грязевую лужу.

- Ах ты, мать твою перемать! - тут же раздалось совсем рядом, как только Том выплюнул изо рта забившуюся грязь. Поднялся тот из лужи с видом человека, который вот теперь, готов на всё, и выдал приговор:

- Пикет, Доставай ружьё!

-ЧТООО??? - В один голос вскрикнули гуманные Бен и Соня, но Пикет оказался быстрее:

- Ружьё на чердаке только дробовик под рукой. Пойдёт???

- Да с такого расстояния в эту свинью и из пушки не попадёшь! Чёрт, Сонька, мать твою за ногу, отпусти начальство и лезь за ружьём!

- Вы хотите, чтобы я дала ружьё в руки убийцы? - Изумлённо спросила Соня, вытаращив глаза – НИ-ЗА-ЧТО!

- Женщины, - сплюнул Пикет, обращаясь в первую очередь к самому себе - Давай уже, шевелись!

- Не полезу, - упрямо покачала головой Соня. - Вы его убьёте.

- Ну конечно убьём, потом обсмолим, разделаем и ещё тебя свежиной накормим! - не предвещающим ничего хорошего тоном голоса настаивал Том.

- Фу, какая гадость!!! – скривилась Сонька. - Нет уж, я обеспечиваю безопасность питомцу начальства, так что если хотите – сами лезьте.

- Какая безопасность? Какому начальству? - взревел Том, решительным шагом направляясь к Бену и спрятавшейся за его спиной Соньке.

- Единственному!!! Начальство у нас одно! Его надо холить и лелеять!! - продолжала упорствовать Соня, но при виде бушующего Тома её голос всё больше становился похож на писк.

- Соня. Если. Ты. Сейчас. Не возьмёшь. Свою. Задницу. В руки. И. Не полезешь…

- А может лучше пойдём ко мне??? Я вам борщ приготовлю, салом накормлю, а? – не сдавала позиций Соня.

-Пойдём к тебе, - согласился Том, - Вот как только этот шашлык прибьём, так к тебе и пойдём

- Том, Дэнни, - тихо проговорил Бен и Соня воспрянула духом, - по-моему, ружьё уже не понадобиться…

- Это ещё почему? - Взвился Том, сдирая с лица уже высохшую грязь.

- Потому что ваш подопечный только что пробил дырку в плетённой ограде Джуллиет и убежал в джунгли.

С этими словами Бен передал кролика в руки Соньки, с невообразимой для него грацией спрыгнул с лесенки на землю, и помог спуститься девушке.

- Ладно, ребят. У нас работы не впроворот. Пойдёмте что ли делами займёмся...

Довольная Сонька, прижимая к груди кролика и целуя его ушки помчалась вслед за решительным и столь любимым начальством, обсуждать великие лпаны

Эпилог:
Сбежавший шашлык прожил достойную жизнь. Ещё год он бегал по джунглям, удачно минуя все расставленные ловушки и хищников. Ему были не почём ядовитые змеи и даже сезон дождей не вызывал у него депрессии. Знаменитая на весь Азервилль хрюшка пала смертью храбрых лишь под нелёгкими ударами судьбы в виде свалившихся на голову выживших, и их чемодана с охотничьими ножами. Смерть настигла хрюню на бегу, но перед этим он успел здорово напугать лысого урода. Никто так и не осмолил его шкурку. Не было и специй, чтобы придать вкус жилистому мясу, ведь свободная жизнь хрюни не способствовала обрастанию жиром.