1)

Без названия.
Сара/Майкл

*****
- Здорово, нигер, - первым делом сказал Си-Ноут, ковыряя носком ботинка свежий газон. Линкольн кивнул.

Линкольн заслужил это почтенное право своей кровью.

Право зваться черным братом.

Это долгая история – и кровавая. На киче Линкольн жил привольно и хорошо, деля хату с четырьмя нацистами, но когда честного черного пацана подсадили к ним для расправы, Линкольн встал на его сторону.

Слава Линкольна прогремела и быстро разнеслась. Чудом заточка не попала в печень - туда, куда целились. Но она не попала, и Линкольн остался жив. Заточка была острая –ложки на киче были плохие, и их края легко стачивались об угол шконки. Линкольну просто повезло.

Еще захлебываясь в крови и слюне на полу медпункта, Линкольн знал, что теперь ему повсюду будет как дома. Белые, кто живет по законам, его не осудят, потому что закон не знает рас и национальностей, черные его за доброе дело поднимут. Он булькал, отхаркивая кровавые сопли, диктовал фельдшеру свое имя, заикаясь, и затыкал ладонью фонтан в боку.

И улыбался.

- Как жизнь? – спросил Линкольн, видя, что Си-Ноут крайне смущен. Он стоял, сунув руки в карманы, и морщил нос.

- Нигер, твой брат…, - начал Си-Ноут, избегая смотреть Линкольну в глаза. – Взбрыкнул. Чифирить с пацанами брезгует, не хочет потрудиться для общего блага…. Мужики зовут тебя.

В конец смутившись, Си-Ноут потупился и быстро ушел.

*****

- Поднимай своего брата, - процедил Абруцци, едва Линкольн вырос на пороге камеры. - Бородавку вашей маминой писи.

Линкольн уничтожил его взглядом. Абруцци аккуратно сплюнул в полную пепельницу.

Майкл сидел в углу на шконке Линкольна, завернувшись в плед, и мелко отбрыкивался, когда Абруцци тянул его за ногу. Руки Майкла были скрещены на груди, губы надуты, а брови нахмурены.

Уговорить Майкла было непросто. Он был непоколебим и сердит.

- Майки, сынок, - Линкольн ласково пошлепал Майкла по щекам. – Сделай, что тебя дядя просит.

Майкл поворачивал лицо то вправо, то влево, и дергал подбородком, будто воротник робы ему жал.

- Лучше я тебя подниму, чем они, - проникновенно говорил Линкольн. – Давай, родной – не упрямься.

- Я сказал – не буду, - мрачно ответил Майкл и поплотнее укутался в плед.

- ‘от сучонок! – воскликнул Абруции, вскочив на ноги и хлопнув себя по ляжкам. «Сучонок» - из его уст это прозвучало очень страшно, и зловеще зашевелилось бледное лицо, бешено завращались в орбитах сумасшедшие глаза. Майкл знал, что если бы не Линкольн, его бы давно резали на куски. Но он был мрачен и полон решимости настоять на своем.

- Рот закрой, - буркнул Линкольн, и Абруцци, захлебнувшись ядовитой слюной, отвернулся к окну. Затем Линкольн вновь обратился к Майклу и, взяв того за плечи, ласково заглянул в глаза. – Как «не буду», пацанчик? Сам не ведаешь, что несешь.

Абруцци в бешенстве застонал и схватил Майкла за ногу. Майкл отбрыкнулся и забился подальше в угол, плотнее подобрав под себя ноги.

- Уберите от меня свои грязные руки, - сказал он, грозно сверкнув глазами из-под длинных полуопущенных ресниц. – Я люблю нашу медсестру и не поддамся на ваши гнусные провокации.

- Медсестру? – встрепенулся Си-Ноут. – Какую медсестру?

- Сару, - мрачно отозвался Вестморленд, сверля Майкла взглядом, исполненным пессимизма.

- Какую Сару? - растерянно спросил Си-Ноут. Никто не ответил.

Линкольн взял Майкла за щеки и потянул их в разные стороны. Майкл не шевелился, сердито глядя перед собой - на номер, написанный на робе Линкольна.

- Вот и пойди, малыш, докажи ей свою любовь, - проникновенно прошептал Линкольн. – Расскажи ей о своих чувствах.

- Вы хотите, чтобы я обманывал Сару, - с вызовом произнес Майкл, поднимая на брата горящие глаза. – Я не буду говорить Саре неправду.

- Какой Саре, братан? – нервно пробормотал Си-Ноут, и тоненько захихикал.

- Детка, не надо говорить Саре неправду, - Линкольн взмахнул у Майкла перед носом рукой. – Скажи, что любишь ее, подари ей бумажный самолетик…

- …Жар-Птицу, - дрогнувшим голосом, поправил Майкл.

- … прекрасный цветок с подоконника начлагеря, - продолжал Линкольн. – Откройся ей. И попроси маленькую баночку меди…

- Она меня отвергнет, - убежденно ответил Майкл и отвернулся к батарее.

Абруцци запрокинул голову назад и зашелся демоническим хохотом, обнажая неровные желтые зубы.

Вестморленд закатил глаза и сплюнул в баночку из-под тушенки.

Сукре тихо зареготал смехом, похожим на низкое козлиное блеяние. Его смех все нарастал, пока лицо не превратилось в оскаленную обезьянью морду.

Ти-Бег взвизгнул и скрипнул зубами.

Линкольн схватил Майкла двумя пальцами за губы, как брылястого щенка, и оттаскал, приговаривая:

- Кто же тебя отвергнет, Майки? Какая клизьма посмеет отвергнуть моего маленького братишку? Видели вы эту мордашку?

- Хватит сюсюкать - вмажь ему! – рявкнул Абруцци.

- Она меня отвергнет, - упрямо твердил зардевшийся Майкл. - У меня уши, как лопухи, - тихо сказал он, потупившись.

- Я передумал - отрежь ему уши, - хохотнув, поправился Абруцци, и все засмеялись.

- Надень шапку, - сказал Линкольн. – Ты же уже делал так в школе, Микки.

- Я был безнравственный и тупой, - дрогнувшим голосом ответил Майкл. – Я был истиный сын своего брата. Я не умел отличить дурное от хорошего.

Линкольн, обессилев, вздохнул и опустился на шконку. Все замерли, глядя на Майкла, а когда стало ясно, что дело не сдвигается с мертвой точки, Абруцци, дернув подбородком, поднялся на ноги.

- Тогда я пойду, - сказал он, обращаясь к собранию.

- Лучше Сукре, - сухо ответил Вестморленд, говоривший мало, но по делу. – Он привлекательнее.

- Я не за сыськи ее буду дёргать, - ответил Абруцци. – Возьму эту суку за горло, и буду душить, пока она не посинеет…

Взгляд Абруцци остекленел, а на лбу блеснула капелька пота. Он вынул руки из карманов и в мечтах уже стискивал их на тонкой шее Сары.

На мгновение воцарилась тишина, нарушаемая только скрежетом зубов Абруцци и хрустом его скрюченных пальцев.

Затем Майкл, заглянув каждому из присутствующих в лицо, откинул плед и медленно, как во сне, спустил ноги на пол.

- Хорошо, - тихо сказал он, задумчиво раскручивая пальцем ноги резиновый шлепанец. – Я пойду. Если вы обещаете не делать Саре вреда.

Линкольн вскинулся и расплылся в улыбке.

- Какой Саре, нигер?! – воскликнул Си-Ноут, простирая руки к потолку. – Очнитесь, кретины!

Но никто не стал его слушать.

*****

- Са-а-ара-а-а, - дышал Майкл в замочную скважину медпункта. – Откройте, Сара.

Майкл сидел под дверьми на линолеуме и тихо скребся в дверь, за которой находилась Она.

Она сидела на полу с другой стороны двери, и тоже дышала в замочную скважину, прижав ладонь к дверному косяку.

- Мой рабочий день подошел к концу…, - дрожащим, еле слышным шепотом говорила она. – Медицинский кабинет закрыт...

- Мне очень плохо, Сара, - шептал Майкл, придыхая. – Я умираю…

Майкл судорожно выдохнул в скважину и обжег дыханием лицо Сары. Она закрыла глаза и отвернулась, борясь с нестерпимым желанием открыть дверь.

- Я умираю от иппохондрии. А когда я делаю вот так, - шептали губы Майкла, касаясь металлического замка, а сам Майкл схватил себя за палец, - мне в голову отдает…

Сара закусила губу и зажмурилась еще крепче.

- Что же вы раньше не пришли, Майкл? – с горечью спросила Сара.

- Я приходил, Сара, - ответил Майкл, заглядывая в скважину и видя только сарино лицо, изгиб тонкой шеи и прядь волос. – У вас был обед…и позже – проветривание…а вчера – переучет…до этого вы были в отпуске целую неделю…а еще раньше – на больничном…я давно вас не видел.

Сара пискнула.

- Я давно ни от кого не получал помощи, - грустно прошептал Майкл. – Здесь мало чутких людей. Они перешли Рубикон жизни, очерствели и оскотинились. Не читают книг и держат меня за идиота. Вы меня понимаете?

Сара закрыла лицо руками.

- Мне нужна срочная медицинская помощь, - продолжал Майкл, припадая к двери всем телом и губами к замочной скважине. – Ваша помощь, Сара…хотя бы возьмите свой фонендоскоп и послушайте меня…

- Я вас уже наслушалась, - дрогнувшим голосом, ответила Сара из-за двери. – Вы говорите очень странно. Что вам нужно?

- Видеть вас, - ответил Майкл. – И баночку спирта для моего старшего брата – промыть раны в его мозгу…но это только предлог. Сбежать от обыденности, от этих лиц. Сбежать в ваш кабинет. Здесь я чувствую себя человеком, чувствую, что живу! Откройте дверь, Сара.

За дверью долго молчали и дышали. Сара тихо шуршала и жевала прядь своих волос.

- А вы расскажете мне что-нибудь интересное? – спросила она, наконец, сдаваясь.

- Я расскажу вам, - страстно ответил Майкл, - о полетах на Луну!

- Лучше расскажите мне какой-нибудь научно-фантастический роман, - попросила Сара, улыбаясь и закрыв глаза. - С любовной линией и хорошим концом.

- Какой пожелаете, - выдохнул Майкл. – Я прочел их сотни.

Секунда шла за секундой. Майкл дышал в замочную скважину и слушал, как сомнения терзают по ту сторону двери ее душу. Как она скребет каблуками по полу и улыбается.

- Входите, Майкл, - тихо ответили из-за двери. – Не заперто.

~~~~~~~~~

2)

Название: Кака без названия
Рейтинг: R?
Пейринг: не смешите. Ну Ника/Майкл, Ника/Абруцци, если это вообще можно хотя бы считать за...да нет, скорее это джен.
Саммари: несколько крошечных фиклетов, Абруцци-центрик...ну так, стеб-нестеб. Кака без названия.

*****
Ярко-розовое пятно взметнулось и бросилось к Джону через комнату для свиданий.

- Микки! – вскрикнуло пятно.

- Никки! – раздался за его спиной восторженный возглас.

Не успев сообразить, что это не к нему, Джон машинально шагнул в сторону. Розовое пятно, обдав его густой розовой волной крепкого парфюма, промчалось мимо и повисло на шее Майкла.

- Как ты? – причитала девица, осыпая мягкие губы и розовые щеки Майкла жаркими поцелуями. – Как мой Микки?

Она взяла его лицо в ладони и, надавив на щеки, собрала его в одну точку.

- Присядем, Никки, - пробормотал смущенный Майкл, напряженно стреляя глазами в присутствующих.

- Я так соскучилась, - выдохнула девица и, приподнявшись на цыпочки, запечатлела на губах Майкла долгий, глубокий поцелуй.

Джон мрачно скривился половиной лица, обращенной к окну.

Парень, сидевший в дальнем углу, облепленный, как мухами, своими детьми, смотрел на Майкла с ненавистью поверх лысой головы младшенького. Его жена, держась за голову, плакала и проклинала его, а дети тянули за волосы, лезли на колени, а один, сунув палец в рот, мазал отцовскую робу слюнями.

- Неудобно, Никки, люди смотрят, - прошептал Майкл, когда бесконечный поцелуй прервался.

- У них такие отвратительные рожи, - громогласно сказала девица, с отвращением покосившись на Джона. – Я так боялась, пока ты не появился.

Решительно взяв девицу за руку, Майкл потащил ее через комнату для свиданий в дальний угол. Розовые штаны для занятий шейпингом вот-вот должны были сползти до середины ее задницы.

- Джон…?

Джон обернулся. Консельери поднялся со своего места и широко улыбнулся. Брильянт, сверкнувший у консельери на пальце, навел Джона на мысль, что сейчас ему будут нещадно врать. И еще на мысль, успеет ли он выйти раньше, чем будет сброшен со всех счетов и всеми оставлен.

*****

- Мне нравится твоя жена.

Джон макнул палец в предложенный ему итальянский соус, и, попробовав, сплюнул в урну.

- А мне нет, - коротко ответил Майкл.

Джон повел бровями и, переложив с тарелки Майкла в свою все самое вкусное, не полез в семейные дела.

Майкл принялся за горох, чечевицу и лимон.

- Продай ее мне, - сказал Джон, уходя обедать в королевский угол.

- Что? – не понял Майкл.

- Подумай. Деньгами или жратвой – я хорошо заплачу.

*****

- Я полезу, - решительно сказал Майкл, приседая на корточки и глядя в дыру.

- Ты знаешь, что там? – спросил Линкольн, удерживая его за плечо. Майкл сглотнул и отрицательно покачал головой. Линкольн вдохнул и запрокинул голову. Си-Ноут почесался. Вестморленд глубоко затянулся сигаретой и закашлялся.

- Оттуда воняет дерьмом! – радостно воскликнул Сукре, принюхавшись, и закрутил головой, заглядывая каждому присутствующему в лицо. Увидев, что никто не реагирует, Сукре пояснил, - Туда кто-то насрал!

Джон раздраженно поджал губы.

- Бросим жребий, - предложил Линкольн.

- Век бы мои буркалы этого позора не видели, - хрипло произнес Вестморленд и покачал головой.

- Я полезу, ничего страшного. Это мой План, и я полезу туда прямо сейчас.

Страдание исказило лицо Линкольна, и он крепче вцепился в плечо брата, а Майкл спустил одну ногу в яму.

- У тебя пчела в анале? Сядь, - аккуратно прислонив кувалду к стене, Джон потер затекшую руку и кивнул Си-Ноуту. – Тащи пернатого.

- Я слазаю, Джон, - упрямо повторил Майкл.

- Не надо лишних мандражей, - убежденно сказал Линкольн. – Сделаем, как Джон предложил.

Ти-Бег вошел танцующей походкой, поводя худыми плечами, и воскликнул «Хо-хо!», получив в дверях пендель от Си-Ноута. Сделав пару шагов, он замер, сунув руки в карманы, и оскалился, переводя взгляд с одного на другого.

- Скалишься, – прохрипел Вестморленд и снова закашлялся. Ти-Бег оскалился еще сильнее, давая понять, что ему не обидно.

Затем, резко развернувшись к Абруцци, Ти-Бег передернул плечами и выставил ногу вперед. Вопрос застыл в его лице.

- Джонни…?

- Ныряй, сучонок, - Джон кивнул в сторону ямы.

Ти-Бег вильнул бедрами и, пританцовывая, приблизился к яме. Вытянул шею, заглянул внутрь, но увидел только черноту. Сложив губы трубочкой, он развернулся к Абруцци.

- А что там, в этой темноте? – спросил он, бросив исподлобья взгляд на Майкла. Майкл отвел глаза.

- Голая жопа! – крикнул Джон и громко заржал. Сукре подхватил и заржал еще громче, а Линкольн криво усмехнулся.

Ти-Бег заглянул в яму еще раз, словно желая проверить правдивость его слов.

- Не сомневайся - тебя дожидается, – произнес Линкольн.

- Нет, я туда не полезу, - отпрянув от края ямы, Ти-Бег брезгливо поморщился.

- Убей базар! – резко перестав смеяться, рявкнул Сукре.

- Правду люди говорят, - Джон сделал шаг к яме, сунув руки в карманы. – Только петух второй замах делает.

Посланный пинком, с коротким, хриплым вскриком, похожим на петушиное кукареканье, Ти-Бег повалился в яму, взмахнув руками, словно крыльями.

*****

- …и после принудительной дезинфекции, - громко говорил кум перед колонной заключенных, выстроенной во дворе, - он будет отправлен в штрафной изолятор!

История Ти-Бега, нахлебавшегося в яме, приобретала в устах артистичного кума новые, драматические черты.

- И пусть тому, за кого он пострадает, - продолжал кум, - будет стыдно!

- Мне уже стыдно, - на полном серьезе шепнул Майкл на ухо брату.

Распалив сам себя, кум сорвал с головы полицейскую фуражку и, швырнув ее оземь, растоптал.

- Строем будете у меня ходить, суки, строем!!! – заверещал он. – Все будете, как ушастые, ходить парами и за руки держаться!!!

Приступ ярости кума прошел так же внезапно, как начался. Он подобрал с земли свою фуражку, вытер вспотевшую лысину платком и, приблизившись к Абруцци, тихо сказал:

- А тебя, - Джон с усилием моргнул, - сгною.

*****

«Настоящее письмо (см. ниже).

Дорогой папа!

У меня все хорошо.

Нет, на самом деле, у меня все плохо.

Когда ты садился в тюрьму, ты мне сказал, что я теперь глава клана, но никто меня не слушает, и все только смеются.

Паола совсем меня замучила. Она говорит, что все мальчики более отсталые, чем девочки. Она меня лупит, а когда дома лопнула труба, вытерла пол моим любимым свитером.

Я ее ненавижу.

Но я помню, что ты говорил про семью, поэтому я ее ненавижу только дома, когда нас никто не видит. А позавчера я заступился за ее честь, хотя Джастин Ломак старше меня на три года. Ему девять. Он взял с земли собачью какашку и бросил ее Паоле в лицо. Ты говорил, что в семье всегда надо быть честным, и я тебе скажу честно – было очень смешно. Я был ему даже благодарен. Но я все равно взял большой камень, подкрался к нему сзади и дал по башке, как ты меня учил. Он упал и долго так лежал с вывалившимся языком. Меня отвели к директору, и я сказал ей всё, как ты меня учил. Она вызвала маму, но я не слышал, о чем они говорили, потому что сидел в машине. Но мне ничего не было.

Давай поскорее выдадим Паолу замуж.

Мне без тебя очень трудно. Меня все дразнят и говорят со мной, как с маленьким. Я даже хотел убить учителя музыки, потому что он просит меня не петь вместе со всеми и говорит, что у меня нет слуха.

Я слышал, что признание облегчает вину, и даже мама говорит: «Наш папа всё отрицал, и смотри, как нехорошо получилось», поэтому я тебе все честно расскажу, как я пытался его убить. Я очень разозлился, и взял с собой в школу без спроса твой пистолет (который у тебя в столе во втором ящике снизу). Но по дороге к машине мне встретилась мама, и пришлось спрятать пистолет в коробку с завтраком. В него набились масло и паштет. Я все вытер, но не стал убивать учителя музыки.

Дон Корлеоне съел вчера твой перстень с изумрудом. Мы отвезли его к ветеринару, и перстень вырезали. Дон Корлеоне пока только пьет воду, но врач говорит, он идет на поправку. Мама разрешила ветеринару тот перстень, который он вынул из Дона Корлеоне, оставить себе, и теперь ветеринар приезжает к нам домой два раза в день – утром и вечером, - чтобы проверить здоровье Дона Корлеоне. Я всю ночь сижу с Доном Корлеоне на ковре во второй гостиной. Мама мне не разрешает, и я сначала ложусь к себе в кровать, а потом, когда она начинает храпеть, я выхожу, подпираю стулом снаружи ее дверь, а сам иду вниз. Он весь замотан бинтами и только смотрит и моргает. Мне очень сильно его жалко.

Я тут совсем один. Дон Корлеоне и тот новый водитель, которого ты взял перед тем, как сесть в тюрьму – мои единственные друзья. Водитель мне очень нравится. Он разрешает называть себя придурком, а один раз даже прыгал со мной на батуте. И он говорит со мной, как с взрослым – рассказывает, как ему изменяет его подружка. Только он не дает мне есть кетчуп. Не знаю, почему. Но я все равно ем, так что это не страшно.

Папа, скажи, пожалуйста, Клеменце, чтобы он отвел меня к тебе в тюрьму. Я же немного прошу. Только чтобы он отвел меня к тебе в тюрьму и роликовые коньки. Но он смеется и отправляет меня спать – даже посредине дня!

Мама говорит, что когда ты выйдешь из тюрьмы, я буду уже взрослым. А, по-моему, я и так достаточно взрослый. Еще мама говорит, что тебя посадили в тюрьму, потому что в Америке не любят итальянцев. Я думаю, это правда, потому что один парень из школы – Эдмонд, - обозвал меня итальяшкой и макаронником. Я дал ему в морду. Он мне тоже дал в морду. В общем, мы подрались.

А вчера я слышал, как мама говорила Клеменце, что меня надо отдать в итальянскую школу, потому что меня обижают американские дети. Ха! Это кто кого обижает. Она так сказала, потому что после драки с Эдмондом у меня вылез синяк на глазу и выпал молочный зуб спереди. Но она не видела Эдмонда! И еще мама сказала, что в нашей школе все как у вас в тюрьме. У нас в школе все друг друга терпеть не могут, а у вас?

Я помню, ты не хотел, чтобы я ходил в итальянскую школу, говорил, что я должен учиться вместе со всеми. Если ты не передумал, я скажу маме, что ни за что не пойду в итальянскую школу. А если ты передумал, то я пойду в итальянскую школу. Я вообще не хочу ходить ни в какую школу – я хочу, как ты, стрелять из пистолета, - но раз надо, то мне все равно, в какую школу ходить, в итальянскую или в обычную.

Я расту очень медленно, и по-прежнему самый маленький в классе, хотя мама заставляет меня каждое утро разжевывать эти отвратительные витамины. Поэтому я надеюсь, что ты вернешься раньше, чем я вырасту. Но, хотя я самый маленький, меня все боятся. Даже директор!

Дорогой папа, я тебя очень люблю и скучаю.

Пока.

Твой сын,
Марко Абруцци.

PS: Чуть не забыл! Клеменца просит меня давать ему читать письма, которые я тебе пишу. Не знаю точно, зачем он это делает. Но ты знаешь, как я его не люблю. И я ему тоже не нравлюсь – не знаю, что я ему сделал. А Паолу он считает дурой (но тут он прав). Так что я придумал делать так: я пишу тебе два письма, и одно – ненастоящее, - даю читать Клеменце, и он относит его на почту, а второе - настоящее (такое, как это!) - отправляю тебе потом сам. Здорово я придумал? Второе письмо тебе тоже придет. Его можешь даже не читать. Я там пишу про всякую ерунду.

PPS: А наш новый водитель, который мне нравится, принес мне на днях третью часть фильма «Придурки»! Если хочешь, я его посмотрю и вышлю тебе, чтобы ты тоже посмотрел.

PPS: А вот бы ты сбежал! Если бы ты сбежал, то поселился бы в пещере на болоте, зарос бородой и волосами, а я бы приносил тебе еду, как в «Собаке Баскервилей».

К письму прилагается загадочный рисунок с подписью «Мой папа – герой».

*****

Майкла тошнило, и он отвернулся, прикрыв рот рукой.

Линкольн попятился, с ужасом глядя на расползающуюся по столу лужу крови.

- А это, - сказал Джон, подцепив острым углом топора отрубленную руку Ти-Бега, - мы сожрем по дороге.
~~~~~~~~~~~~

3)

Название: Дом высокой культуры быта
Пейринг: джен
Рейтинг: R

Вражде Абруцци и Ти-Бега посвящается)))

~~~~~~~~~

Сара промокнула вспотевший лоб рукавом белого халата и подняла глаза на присутствующих.

- Он будет жить…, - тихо сказала она.

Вестморленд болезненно поморщился.

Сукре сдержал рёв разочарования и лишь тихонько застонал, закатив глаза.

Си-Ноут зажмурился и с силой постучался лбом в гладкую стену.

- Нечестно, - тихо сказал Линкольн, привыкший к несправедливостям.

- Не повезло, - вздохнул начальник режима, широко разводя руками и словно извиняясь перед присутствующими. Но на самом деле он злорадствовал. Вертухаи, кольцом окружившие окровавленное тело, сокрушенно покачали головами.

- Я знаю, кто его замесил, - заговорщицким шепотом прошелестел Майкл на ухо брату и мерзко хихикнул.

- Я тоже, - с досадой ответил Линкольн.

- А они знают? - спросил Майкл, взглядом указывая на вертухаев.

- КТО?! – рявкнул начальник режима, и речь Майкла оборвалась. Кум вращал глазами и воинственно жевал свой язык.

- Он сам, начальник, - громогласно заявил Линкольн. – Я видел. И пацаны видели.

Пацаны закивали.

- Обделаться! – всплеснул руками кум. – А это что?

Кум указал пальцем на большую надпись на кафельном полу душевой, сделанную кровью избитого, подчеркнутую и выполненную с завитушками: «Смерть пидорам». Надпись была с итальянским акцентом. Она была немного смазана – Сара, вызванная по красному телефону срочной связи, оскользнулась на ней, когда подбегала к пациенту, и растянулась на полу.

- Он сам, начальник, - упрямо повторил Линкольн. – Размозжил свою башку об тот угол, видите? Макал свой палец и водил.

- А эти руки? – кум, чуть толкнув Сару, бесцеремонно схватил бесчувственное тело, похожее на фарш, за волосы и запрокинул телу голову. На шее несчастного отчетливо отпечатались две ладони – два отчетливых синяка в форме человеческих рук. Продемонстрировав собравшимся улики, кум отпустил голову Ти-Бега, и она с громким стуком упала на пол, чудом удержавшись на длинной худой шее. – Это следы борьбы.

Все замерли, растерявшись.

- Он боролся сам с собой, - выручил Майкл. – Со своими порочными наклонностями. Он встал на путь исправления и сказал мне: «Майкл, каждый раз, как я подумаю плохо, я буду наказывать себя».

- Как Добби, - в наступившей почтительной тишине произнес Сукре.

Воцарилось молчание. Сара, бросив тщетные попытки промыть раны Ти-Бега на месте, тянула его за руку по полу. Никто ей не помогал, и дело продвигалось медленно – туловище Ти-Бега оставляло за собой размазанную кровавую дорожку на полу, он стукался головой об углы, а Сара тянула изо всех сил, тянула по направлению к двери, шатко переступая на высоких каблуках.

- Ребята, - сказал, наконец, кум, утерев вспотевшую лысину платком. – В этом году наша зона вышла в финал и может получить почетное звание зоны, построенной на принципах американской демократии. Только гомофобов мне здесь не хватало. Вы меня понимаете?

Кум поднял большие, грустные как у лошади глаза на присутствующих, и заглянул каждому в лицо. Все посмотрели в ответ прямо и честно – один Майкл, не выдержав, отвел глаза и потупился.

- А что Абруцци? – неожиданно и деловито спросил кум. – Он обстриг свои патлы?

Нервно дернув подбородком, кум уставился на Вестморленда.

- Нет, - мрачно отозвался Вестморленд. – Он сказал, это западло. Не по закону.

- Западло…? – прошипел кум. Он резко развернулся и крутанул головой. – Кстати, ГДЕ ОН…?

~~~~~~~~~~~

4)

Название: Кое-что из детства
Рейтинг: R
Пейринг: Майкл/Сара чутка
Варнинг: СТЁБ. Ну такой...все слова - настоящие, ходовые:))))))))))))) Но вообще-то это прикол. Хотя, может, и нет. Ну и, наверняка, ООС и АУ, как обычно.
Дисклеймер: не претендую ни на что
Саммари: да так, братья всегда братья, даже если один в бабочке, бобочке и с книжкой, а второй "поднялся с малолетки".

~~~~~~~~~~~
Пойду, скажу отцу, чтоб впредь предохранялся.
(В. Вишневский)
~~~~~~~~~~~

- Эй, - Линкольн пнул спящего ботинком. – Гляди, Майк, он спит.

Майкл прислонился к стене и, прикрыв глаза, боролся со сном. Майкл спал очень мало и плохо, беспокойно, или не спал вовсе. Все ночи напролет, как в детстве, Майкл слушал раскаты беспечного храпа Линкольна, а сам то и дело ощупывал себя, как будто татуировка могла исчезнуть, а вместе с ней их путь на волю. Экскурсия Майкла могла затянуться.

- Эй, фуфел, - тихо, почти нежно прошептал Линкольн, наклонившись к худому черному парню, спящему в прачечной на тюках со свежим, пахнущим стиральным порошком бельем. - Все концы попутал?! – рявкнул он, и парень, в ужасе дернувшись, взвился и упал на пол. – Сбрызни.

Парень вскочил на ноги и, оскальзываясь на линолеуме, потрусил прочь из прачечной, в коридор.

- Ляг, поспи, - сказал Линкольн, и Майкл, с трудом оторвавшись от стены, улегся на тюки с бельем. – А кто предъвит – пусть эту предъяву козлиную в пасть себе засунет. Скажешь, что ты мой брат.

- Слушай, - пробормотал Майкл, устраиваясь поудобнее. – Кум не узнает? Про побег.

Ответ мало волновал Майкла – он отключился, едва задав вопрос.

- Вот тюлень, - с горечью сказал Линкольн, с умилением глядя на спящего брата. – Доказухи-то нет.

Выходя из прачечной, он аккуратно прикрыл за собой дверь. Суетливого мужипёра, бегущего по коридору, чтобы сдать белье, развернул обратно и отвесил пинка.

*****

Пока Линкольн утирал ладонью разбитое в кровь лицо, Си-Ноут ломал руки.

- Пейте, суки, кровь мою! – вопил он, простирая ладони к дерущимся. – Я знал – столкнут вас рогами и всем нам ВИЛЫ! У-у-у…

Завыв по-собачьи, он присел на корточки и схватился за голову.

Майкл и Линкольн дрались в швейной мастерской – по-братски, с детской жестокостью, и гладкий швейный стол, о который они возили друг друга лицами, был перемазан их кровью. Они бились за детские обиды и ссору, которой никто не помнил начала и не видел конца.

- Старичок, – шептал Си-Ноут, схватив Вестморленда за воротник робы. Тот глядел на происходящее исподлобья с мрачной обреченностью и нервно жевал нижнюю губу, не решаясь вмешаться. – Дай им оборотку, - умолял Си-Ноут шепотом, сверля Вестморленда безумными влажными глазами. – Останови мясьню, дедуля! Они киндюха друг другу вывернут! А я на волю хочу. Я больше не могу! – воскликнул он, когда капли крови с лица Линкольна попали на его футболку.

- Сбрызни, слизь, - мрачно отозвался Вестморленд, ударив Си-Ноута по рукам, стиснувшим его воротник. Не проронив больше ни слова, он вышел из швейной, оставив Си-Ноута причитать в одиночестве под глухие, хлюпающие звуки ударов и стоны.

- По ливеру не бей! – взвизгнул Си-Ноут, когда Линкольн ударил Майкла по печени. – Ах ты, курилка…накрылся побег…, - чуть не плача, простонал Си-Ноут, когда Майкла обильно вырвало на швейную машинку. Си-Ноут закусил рукав робы и зажмурил глаза, чтобы не видеть, как его побег превращается в фарш.

*****

- По голове себе постучи.

Отворив дверь, Майкл вошел в медкабинет и смело уставился в лицо медсестре. Бровь Сары насмешливо изогнулась, а в глазах промелькнул страх.

- Вот так анархист, - протянула она, рассматривая вошедшего. – Это кто так расстарался? Только не говори, что упал.

Майкл уставился на шкафчик с медикаментами, разглядывая в стеклянную дверь собственное страшное, кровавое отражение.

- Бровь зашьешь, или я пошел? – бросил он, избегая смотреть на медсестру.

Сара сунула руки в карманы халата и засмеялась.

- Такую мордашку испохабили, - сказала он сквозь смех. – Гондоны.

- Вандалы.

- Что?

- Не гондоны. Вандалы.

Улыбка сползла с лица Сары.

- Да, эти.

*****

- Мой младший брат, - громогласно рассказывал Линкольн, пока Сара промывала ссадины на его лице, – всю жизнь был отличником. В школе у него были одни пятерки.

- И где он теперь? – с улыбкой спросила Сара.

- Только что вышел от тебя, - хохотнув, ответил Линкольн. – Майкл Скофилд. Мой брат.

Сара отстранилась и посмотрела на Линкольна недоверчиво и мрачно.

- Такой пацан золотой…, - с чувством продолжал Линкольн, не обращая на нее внимания. – На киче один держал стойку за всю крытку! А в школе девчонкам, блин…

- Что девчонкам? – с деланным безразличием спросила Сара, макая вату в зеленку.

- Цветы дарил, - ответил Линкольн, нежно улыбнувшись. – Стишки писал. От хулиганов защищал, знаешь…

- Да ну? – усмехнулась Сара, в задумчивости намазывая зеленкой здоровую кожу.

- Да…, - мечтательно протянул Линкольн, глядя в потолок. – Хулиганом был я. Он провожает утром девчонку с танцев в назначенный час, а я стою за углом. Потом выскакиваю, давлю его лошадиными понтами, как условились, а он мне в бестолковку. Я с него по-братскому тарифу брал за шоу какую-то двадцатку.

- Очаровательно, - улыбаясь, процедила Сара.

- Слышь, а он тебе не нравится? – с надеждой спросил Линкольн, схватив ее за запястье.

- Что? – Сара дернула рукой, надеясь высвободиться и не выдать своего страха.

- Братишка мой, - прошептал Линкольн, с силой сжимая ее руку. – Не нравится тебе? Может вам с ним…

- Ну-ка пусти, - в панике пробормотала Сара, отступая от него на шаг. – Пусти! Закричу!

- Не кшни, - сказал Линкольн, выпуская ее руку. – Тяжкое – разгребать ваши заморочки…

- Пошел вон, - пискнула Сара, усаживаясь за стол, готовая закричать в любой момент.

Но кричать не понадобилось. С лицом, перемазанным зеленкой, похожий на индейца, Линкольн вышел из кабинета, не оборачиваясь.

На улице, возле крыльца, его ждал брат.

Майкл сладко спал на земле, подложив руку под голову.

~~~~~~~~~~~

fin