:::

Картина состоит из миллионов деталей (ломаные линии, кривые мазки). Все они слишком настоящие для того, чтобы просто вычеркнуть хотя бы что-то. Сделать вид, что этого никогда и не было.

Люди вокруг нее просто живут, только она цепляется за миллионы деталей.

Драматизм проходит; сумрачный - жуткий - колорит ее картины остается.

:::

По ночам она лежит, глядя в потолок. Считает рябые веснушки отблесков на стенах и уверяет себя, что это осознанный выбор.

За окном идет снег, сверху донизу осыпает стекло инеем и зарисовывает серебряными пальмовыми листьями, узорчатыми папоротниками.
Ей кажется, что кто-то за стеной плачет. Она накрывается с головой и плотнее сжимает зубы.

Своих слез, чтобы плакать, не осталось.

:::

Себастьян листает каталог свадебной моды, и ей хочется смеяться (слякотно и грустно, как на туманном Альбионе).

Когда-то она думала, что детали сложатся в голове, стоит ей перестать изводить себя. В той жизни она отпустила (клялась-себе-клялась-себе), в этой жизни ее не отпустили.

В квартире своего жениха она избегает произносить любое слово на Л (любовь, ласка, Линкольн).

Себастьян не торопится, он понимает. Она каждый вечер твердит себе это перед зеркалом.

:::

В бокалах с высокими стенками мешают разноцветные коктейли. Она снимает пальто и чувствует чужие взгляды на своем теле (шея, плечи, спина, бедра). Как будто ты без одежды остался.

Когда он смотрел, хотелось смеяться. Хотелось его быть.

:::

- Вот тебе и полный бак, - в широко распахнутых глазах струится сливовый туман. Двигатель заглох и они вдвоем в машине посреди огромного поля. Проселочная дорога.

- Боишься? – и он перетягивает ее к себе на колени.

- С тобой? – хочется зажмуриться и прижаться к нему всем телом, - ни капли.

Шумят темные листья, остывают лунные дорожки на руках.

- Скажи. Ну, скажи же, Линк, - она обнимает его за шею.

- Моя девочка, - приподнимает он ее подбородок и проводит пальцем по губам, - только моя.

:::

Разноцветные коктейли бестолково струятся через трубочку.

:::

Весь мир пересняли на цветную пленку, только ее саму оставили черно-белой.

:::

конец