ЗЫ: по-хорошему, надо бы всё выложить одним текстом, но я сейчас выложу только пролог. Потмоу что основной текст существует в нескольких вариантах, и не один меня не устраивает полностью.

Пролог.

В этом месте и в этот час

- Он туда побежал.

Тонкий голос раздался из тёмного угла, и в тот же миг из тени вышла бродяжка. Мужчина пристально посмотрел на неё, а затем потянул руку и потрепал по плечу, скрытому под слоем замызганных одёжек, которые были призваны защищать её тело от холода промозглыми ночами, от ветра и дождя; её душу - от брезгливых взглядов людей.

- Я знаю, пойдём за ним. Надо убедиться, что он добрался до дома без происшествий.

- Зачем? - взгляд девочки метался из стороны в сторону, и тяжёлая рука на плече почему-то вызывала неосознанный страх. Хотя это чувство и было ей не в новинку, именно сейчас почему-то очень хотелось от него избавиться.

- Он всего лишь ребёнок, а ты знаешь что этот город опасен. – голос мужчины звучал так уверенно, что она машинально кивнула, соглашаясь с его словами. Конечно, ей ли не знать про опасности этого города?

Он двинулся вперёд, и она поспешила за ним, машинально подстраиваясь под его походку. Он двигался бесшумно и уверенно. Она же, почему-то, то и дело спотыкалась. Мужчина ни разу не обернулся, он знал, что она послушно следует за ним, слышал за спиной её сиплое дыхание. А впереди звучал частый и ритмичный топот маленьких ног. И его сердце щемило от нестерпимого чувства вины перед этим маленьким человечком. Это его ошибки. Его просчёты. И расплачиваться за них должен только он сам. Никто иной.

Они долго стояли перед небольшим домиком, где, несмотря на поздний час, светились все окна. Откуда еле слышно доносились взволнованные голоса. Семейная встреча. Встреча, на которую он, отец семьи, никогда не попадёт. Остаётся только смотреть на окна и угадывать по нечётким контурам, вырисовывающимся на занавесках, кого он почти увидел спустя столько лет.

Наверное, он бы мог простоять вот так – безвестным свидетелем чужого и такого родного счастья - очень долго. Но рядом был ещё один человек.

- Эй, мистер, вы обещали… - голос девочки звучал неуверенно, но стоять на месте и переводить взгляд с мужчины на дом и обратно она больше не могла. Это вечер был слишком странным и слишком долгим.

- Я помню. Я всё помню. – Он решительно отвернулся от манящих светящихся окон и обратил всё своё внимание на девочку. – Сегодня ты сделала очень хорошее дело. Я обещал, что не забуду этого, так и есть. Я твой должник. И, наверное, никогда в жизни не смогу расплатится с тобой.

Девочка притихла и зачарованно смотрела на мужчину, который говорил такие странные вещи, таким серьёзным голосом. Казалось, что это всё какая-то издёвка, и сейчас он рассмеётся ей в лицо, и скажет, чтобы она исчезла, испарилась и больше никогда не показывалась ему на глаза. Но он этого не делал. Он по-прежнему смотрел на неё, и от этого пронизывающего взгляда ей хотелось, как можно сильнее втянуть голову в плечи.

- Пойдём перекусим, и решим, что нам делать с тобой дальше - он улыбнулся и вновь потрепал её по плечу, а она лишь неопределённо хмыкнула и взялась за протянутую руку.

***
Глава первая. Явление.

Вечером в будний день в закусочной было совсем мало посетителей, и, облюбовав дальний столик, мужчина заказал целую гору вкусностей, только от названия которых, у девочки закружилась голова. Слишком нереальным было всё это: уверенный вид, спокойный голос и в тоже время - ледяной взгляд, которым этот странный человек наградил официантку, едко осведомившуюся у него о том, не стоит ли вызвать полицию, чтобы избавить его от помехи.

В ожидании заказа мужчина молчал, погрузившись в свои мысли, а девочка думала о том, что нельзя набрасываться на еду, словно дикарка. Она повторяла себе это снова и снова, но как только принесли поднос, от которого, как ей показалось, за милю вокруг разносились пряные ароматы свежеприготовленной пищи, она почувствовала, как урчит живот, напоминая, что его хозяйка не ела со вчерашнего дня. И все мысли о том, чего не стоит делать выветрились, оставив лишь чувство голода. Наверное, мужчина почувствовал это, поскольку ни слова не говоря, он подвинул поднос к ней поближе.

Несколько минут спустя, когда девочка уже не так яростно набрасывалась на еду, он начал разговор. Один из самых главных разговоров в своей жизни.

- Так как тебя зовут?

- Джейн - девочка торопливо сглотнула.

- Значит Дженнифер, красивое имя – задумчиво протянул мужчина.

- Имя как имя, бывают и получше. – фыркнула девочка, поднося ко рту огромный сэндвич с телятиной.

- Ну что же, Дженнифер, а я - Альдо – Мужчина улыбнулся и протянул руку - Это действительно очень приятное знакомство для меня.

Девочка торопливо отёрла руку, измазанную в кетчупе, о замызганные брюки и, символично скрепила новое знакомство.

- Для меня тоже, мистер.

- Нет-нет, Дженнифер, просто Альдо - мужчина заразительно рассмеялся, заставив девочку улыбнуться.

- Ну, тогда я, просто Джейн

Он улыбнулся и промолчал, погрузившись на некоторое время в свои мысли, и позволив девочке разделаться с остатками бутерброда и салата. Но как только последний кусочек пищи исчез у неё во рту, он возобновил диалог

- Хорошо, просто Джейн, мне бы очень хотелось узнать - откуда ты, где твоя семья, родственники или опекуны. – мужчина говорил очень мягко, но при этом уверенно.

- Нету.

- Это не правда Джейн, у всех есть родственники, или те, кто должны заботится о тебе.

- У всех есть, а у меня нету. – голос девочки ни разу не дрогнул и говорила она спокойно и легко. Словно это самые обычные вещи. – Я подкидыш. В приюте росла, а в четырнадцать лет решила, что с меня хватит и сбежала.

- Почему?

- Ой, мистер… то есть Альдо - девочка уже совсем освоилась и теперь сидела откинувшись на спинку диванчика и закинув ногу на ногу, спокойно рассказывая о своей жизни - Вы то наверняка в сиротских домах никогда и не были. Мерзкое это дело. Не советую. Вот вы сегодня сказали, что этот город опасен, а я вам отвечу, что по сравнению с приютом, это почти курорт. Здесь убежать можно. На помощь можно попробовать позвать и может даже помогут, а там нет.

На несколько минут за столом повисла тишина. Альдо внимательно смотрел на перепачканное личико Джейн, и пытался представить всё то, что услышал. Но не получалось. Затянувшуюся паузу вновь нарушила девочка.

- Не верите? Может это и правильно. Зачем бродяжке верить… – Мужчина был уверен, что на какое-то мгновение в её голосе промелькнули нотки непередаваемой горечи, разочарования и скорби, но уже в следующий миг, девочка холодно улыбнулась - Спасибо вам, мистер. Мне пора. – Она резво вскочила на ноги и направилась к выходу. Альдо раздумывал лишь мгновение. Кинув на столик бумажку в двадцать долларов он выскочил вслед за девочкой, и в несколько шагов догнал её.

- Джейн – Девочка замерла, а затем повернулась, недоверчиво глядя на него. Ветер трепал её длинные почти белые волосы, то и дело, особо непослушные пряди падали на её перепачканное лицо. – Джейн, послушай, я не хотел тебя обидеть, я уже сказал, что сегодня ты сделала хорошее дело, и я очень хочу отблагодарить тебя. Но для этого мне надо было понять, что я могу для тебя сделать.

- Вы уже отблагодарили. Спасибо за чудесный ужин. – голос девочки ни разу не дрогнул, но Альдо показалось, что глаза блестят чересчур ярко, словно она из последних сил сдерживает слёзы.

- Куда ты сейчас? - Он знал, каков будет ответ, но вопрос сорвался с губ раньше, чем он успел подумать.

- Туда – неопределённо махнула головой Джейн.

- Джейн, жить на улице – это не выход. – Он попытался говорить с ней отеческим тоном, словно с дочерью, которой у него никогда не было, но вдруг с ужасом осознал, что разучился. Он больше не был отцом. И всматриваясь в светлые и холодные глаза девочки, он понял, что она и не ждёт от него отеческой опеки.

- Может быть вы и правы, но я прожила так почти два года, и знаю, что это лучшее, время моей жизни. Со всеми опасностями, со всеми неудобствами и всё равно лучшее. – Она скрестила руки на груди, закрываясь от него и съёживаясь от пронизывающих порывов ледяного ветра.

- Я не могу оставить тебя вот так. – Альдо произнёс это совсем тихо, но она всё слышала. На её губах на мгновение показалась горькая усмешка, но глядя на него, она вдруг тепло и искренне улыбнулась.

- Не принимайте всё так близко к сердцу. Правда, оно того не стоит. Я знаю своё место. Всегда знала. Так что не стоит переживать из-за этого. Мир никогда не был и не будет любезным к таким как я. Мы все это знаем, так что забудьте. Возвращайтесь в свой упорядоченный мир, проведите время с семьёй, и выкиньте из головы эту встречу.

- Не могу - честно признался мужчина.

Ещё долго на пустой автомобильной стоянке перед кафе стояли двое: респектабельно одетый мужчина и девочка в безразмерной одёжке. Между ними висели обрывки фраз и недосказанность. Но с каждой минутой оба всё чётче осознавали, что уже ничто не вернётся на свои места.

Когда они покинули автостоянку, Альдо точно знал, что жизнь девочки с этого момента изменится кардинально. И ещё он ей завидовал, потому что она оставляла позади лишь страх, холод, боль, разочарование. А ему когда-то пришлось оставить тепло домашнего очага и любовь.

- Джейн

- Да?

- Ты не боишься перемен?

- Я уже ничего не боюсь.

Глава вторая. Откровение.

- Прекрасная работа, Берроуз, впрочем, как всегда - Мужчина в строгом деловом костюме вежливо улыбнулся своему спутнику и на прощание пожал ему руку. Альдо двинулся дальше, но оклик коллеги заставил его обернуться. – Кстати, по отделу ходят слухи, что тебя хотят наградить за столько лет безупречной работы, так что ты в случае повышения, не сильно удивляйся.

- Спасибо за информацию, Джордж. – Альдо вернул ему вежливую улыбку и, разворачиваясь, чтобы продолжить свой путь столкнулся с молодой девушкой – Простите, ми... - она подняла голову, взглянув на него светло голубыми глазами, и недосказанные слова застряли у него в горле.

- Здравствуйте, мистер Берроуз. – её голос звучал ровно, словно она каждый день сталкивалась с ним в коридоре.

- Джейн?.. Господи, ты ли это? - Альдо привык контролировать свои эмоции. Такая уж у него была работа, но признать в этой красивой ухоженной молодой женщине в тёмном костюме ту самую девочку, которую он видел в последний раз пят лет назад, было безумно сложно. И всё же это была она. Он бы узнал эти светло голубые глаза и почти белые волосы где угодно.

- Вы удивлены? Но до меня доходила информация, что вы интересовались моей судьбой.

- Да, конечно, ведь я должен был убедиться, что о тебе позаботятся, но…

- Но сложно признать в сегодняшней Джейн свою старую знакомую? - Девушка говорила ровно, и эта фраза звучала и как вопрос и как утверждение одновременно. Альдо кивнул, и в тот же миг Джейн изогнула губы в извиняющейся улыбке, и тем же бесстрастным голосом сказала – Простите, мистер Берроуз, но мне надо отнести эти документы. – Не дожидаясь его ответа, она продолжила свой путь, и каждый её шаг, каждый стук каблучка отзывались в сердце Альдо одним-единственным понятием, которое лишь с трудом поддавалось облачению в слова « не отпустить вот так»

- Джейн. – Альдо выкрикнул её имя ещё до того как осознал, что он хочет сказать дальше. И что он хочет услышать в ответ.

- Да? - девушка остановилась и обернулась, вопросительно склонив голову. Множество слов вертелось у него на языке, множество вопросов, но он задал лишь один.

- Джейн, ты по-прежнему не боишься перемен? - Она улыбнулась. На этот раз искренне.

- Я ничего не боюсь, вы же помните? - Она произнесла это полушутя-полусерьёзно, и Альдо кивнул в ответ. Конечно, он помнил. И этот короткий диалог убедил его в том, что помнит и она. Так же чётко и ярко, словно это было вчера.

Во время разговора Альдо преодолел пустоту, разделяющую их. Он стоял рядом. И они оба улыбались. Оба были рады этой встрече.

- Простите, но мне правда нужно спешить – На сей раз в её голосе звучало искреннее сожаление и Альдо почему-то был этому рад.

- Не хочу отпускать тебя вот так. Мы можем встретиться?

- Сегодня, в семь вечера в старбаксе за углом.

- Я буду ждать.

- Я знаю.

На сей раз, в кафе было много посетителей, но Альдо удалось занять угловой столик. «Как в прошлый раз» вертелось у него в голове, и он тщетно пытался отогнать эти мысли. Он знал, что теперь всё по-другому. Всё иначе, но его мысли снова и снова возвращались к тому далёкому вечеру. Погрузившись в себя он не сразу заметил точённый силуэт в строгом костюме, пробивающийся сквозь толпу.

- Простите, что задержалась. – Голос Джейн звучал ровно и уверенно, но слега сбившееся дыхание, подсказало Альдо, что она торопилась на эту встречу.

- Пять минут Джейн. Это мелочи.

- Я боялась, что вас здесь не будет. - честно призналась она глядя ему в глаза.

- Я же обещал. А я сдерживаю свои обещания. – Альдо говорил серьёзно. Интуитивно он понимал, что сейчас не время для шуток.

- Я знаю, просто боялась. – она заправила за ухо выбивающуюся прядь белоснежных волос.

Альдо ловил каждое её движение: вежливую улыбку, которую она подарила официантке, легкое вздрагивание, когда проходящий мимо мужчина задел ей, каждый скупой жест её тонких рук. Он видел, что она продолжала оставаться всё той же Джейн, которая когда-то помогла спасти Майкла. Той девочкой, что жила на улице и с серьёзным видом рассуждала о плюсах такой жизни по сравнению с детским домом. Она была такой как раньше, и при этом изменилась до неузнаваемости. Альдо не знал, как это можно соединить, но Джейн с первого взгляда показалась ему особенной.

- Я ведь пыталась вас найти. – знакомый голос вывел Альдо из раздумий. – Тогда, через несколько месяцев. Хотела сказать вам спасибо. А мне сказали, что вы и так знаете о моих успехах. Я вам ещё письмо с благодарностью написала.

- Я не получал письма.

- Потому что я так его и не отправила. – Девушка одним глотком допила обжигающий эспрессо. – Знаете, все эти годы, меня мучает один вопрос. Я хотела спросить ещё тогда, а потом задавала его в письме… - Альдо выдержал пристальный взгляд ей проницательных глаз - В тот день, когда мы с вами встретились, тот мальчик, ради которого вы пошли в тот дом, и который потом убежал. – Альдо был готов к этому вопросу, но почувствовал, что на спине выступила испарина, а Джейн, гладя ему прямо в глаза, не давай возможности отступить (как будто он бы ей воспользовался) продолжала говорить - Тот мальчик, за судьбу которого вы так переживали, и которого мы проводили до самого дома, хоть он этого и не знал. Кто это?

- Мой сын. – Альдои сам удивился, на сколько ровным позвучал его голос. Казалось, что он беседует на эту тему каждый день.

- Сын… - Взгляд Джейн на мгновение затуманился. - Забавно, но мне сказали, что у вас нет семьи.

- Это правда. Тебе не солгали. У меня действительно больше нет семьи. – голос мужчины по-прежнему звучал ровно, но Джейн, словно почувствовав, всю горечь, накопившуюся в его душе, протянула руку через столик и накрыла его ладонь своею, сжав руку тонкими пальчиками. И не сказала не слова. Только сочувственно улыбнулась и позволила ему погрузиться в болезненные и такие счастливые воспоминания.

Вечером, провожая девушку до маленькой уютной квартиры, он старался не думать о прошлом, а глядеть в будущее. Стоя на ступеньках дома, Джейн внезапно поддалась к нему и поцеловала его в губы. В этом поцелуи не было страсти и зова. Он ни к чему не обязывал ни её ни его. Но на душе Альдо стало светлее. А мысль проскользнувшая, стоило девушке скрыться за закрытой дверью о том, что она ровесница его старшего сына, исчезла так же внезапно, как и появилась.
Джейн никогда не была ему дочерью. У них обоих нет семьи. Но если ему, Альдо, его сыновья необходимы, то ей, белокурому ангелу с холодными глазами - отец не нужен.

На следующее утро Альдо вызвали в кабинет, где собрались несколько руководителей офиса, возвестивших о том, что за многолетнюю отличную службу его переводят на новую должность. Это была сложная и ответственная работа, которую получали лишь лучшие.

Альдо был именно таким.

Глава третья. Исход.

- Ты знал?

Уже более пяти лет Альдо ни днем, ни ночью не отключает мобильный телефон. Он звонит редко, но всякий раз при звуках весёлой мелодии (какое кощунство) сердце по привычке замирает. Замирает от страха. Звонок означает чью-то смерть: несчастный случай или случайное нападение, роковая пуля или просроченные лекарства, лёгкая или мучительная, но всегда она - смерть.

У смерти нет имени и образа, есть только голос - сиплый и безжизненный (как будто смерть и жизнь совместимы, смешно). Помедлить мгновение и всё же поднять трубку. С каждым разом это становится всё сложнее и сложнее.

Все эти годы он думает, что, наверное, предпочёл бы не знать. Так было бы легче. Беспокойнее, но легче.

Но этой ночью из трубки с ним говорит кто-то иной. Кто-то разочарованный и обиженный, разозлённый и ненавидящий, кто-то почти родной, почти…

- Ты знал? - она повторяет это снова и снова. Альдо не обращает внимания на слова. Он вслушивается в её голос, пытаясь понять, что она чувствует, пытаясь вспомнить, что чувствовал сам.

- Ты знал… - она уже не спрашивает. И ей больше не нужен ответ. Она узнала то, что хотела. И от этого ей мучительно больно, словно миллиарды раскалённых тоненьких иголочек впились в тело. Он знает, каково это. Семь лет назад он уже прошёл через это. Ему было сорок два, а ей – двадцать семь. Он мужчина, она – женщина. Он сильный, она… сильнее?

- Через двадцать минут у той самой закусочной, – он кладёт трубку не дожидаясь ответа. Знает, что она будет там.

Так и есть. Время ещё не вышло, а она ходит по пустой автостоянке. Двигается из стороны в сторону, скрестив руки на груди и вжав голову в плечи, спасаясь от пронизывающего ветра (от ветра ли?). На мгновение призрачный свет фар освещает её, и даже издалека Альдо подмечает, как горят её глаза - две голубые льдинки.

Она замирает и ждёт. Ждёт пока он выйдет из машины и включит сигнализацию. Ждёт, пока он ответит на незаданный вопрос. Ждёт. Но он просто смотрит. Смотрит на чересчур блестящие глаза (чёрт возьми, она ведь никогда не плакала, даже в тот день…). Разглядывает её чёрное пальто и белоснежные нити волос, так резко контрастирующие с ним. И у него на языке вертятся тысячи ответов, тысячи. Но ни один не смягчит её боль.

- Все эти годы. Все эти чёртовы годы я была убийцей, – её голос как всегда ровен. Но на сей раз веет таким холодом, что Альдо непроизвольно поёживается. - Каждый день, абсолютно каждый, день с девяти до пяти я была убийцей. Я собирала информацию по крупинкам, я нащупывала неуловимые ниточки, я находила людей.

Он молчит. Он смотрит ей в глаза и молчит. А ей хочется, чтобы он сказал. Сказал что угодно. Любое слово. Хоть что-нибудь… Чтобы она смогла, наконец-то смогла закричать, чтобы она могла рыдать и биться в истерике. Чтобы она могла ударить его и бить так долго, пока тяжкий груз вины не станет хоть на секунду легче. Но он молчит.

- Молчишь? - её губы изгибаются в невыносимо горькой усмешке, и она смеётся. От этого смеха – полного боли, смеха - полного вины и невыплаканных слёз, Альдо становится жутко. – Ну что же ты? Смейся! Наверное, это было очень забавно - принимать мою благодарность за участие в моей судьбе. Рассказывать трогательные истории из якобы пошлой жизни, о потере которой ты так жалеешь, и наблюдать, как я пытаюсь помочь – сама не зная чем!

Она не плачет. И её глаза совсем сухие. Это пугает его. Пугает настолько, что страх кажется почти ощутим физически. Он знает, что ему надо что-то сказать, что-то сделать, как-то объяснить, но слова остаются несказанными, а мысли…

- Ты ошибаешься.

Он произносит это. Он всё же произносит эти простые слова.

- Я не верю тебе, – она говорит чуть слышно. Кажется, что это шёпот ветра, но Альдо скорее читает по губам, чем слышит. – Не верю. НЕ ВЕРЮ... – она повторяет это снова и снова, каждый раз всё громче и громче. И уже нет нужды вслушиваться. Нет нужды всматриваться в движения губ, пытаясь угадать сказанное. Теперь хочется закрыть уши, лишить себя слуха, чтобы не знать, не знать, что она не верит. Вера. Её вера. До этого момента он и не подозревал, сколь много значит для него это неуловимое понятие.

Она подходит ближе. Всё ближе с каждым шагом. Её тонкая и такая сильная рука сжимает куртку на его груди, и она заглядывает ему прямо в глаза. Голубые льдинки горят огнём ненависти и боли. Он хотел бы убежать, но не может. Он вынужден смотреть на неё. Вынужден слышать всё, что происходит. Не пытаясь отстраниться. Потому что это действительно его вина.

- Я. Не. Верю. Тебе. – Всего четыре слова, произнесённые ровным голосом. Четыре слова, которые разрывают душу на части. Он знает. Знает, что ей не нужны его ответы. Потому что они не могут заставить её увидеть истину. Её боль слишком оглушительна, чтобы она могла заметить его искренность. Слишком ли?

Он сильный, а она? Может она и правда сильнее? Они выбрали её. Они выбрали, открыли тайну, которую доверяют лишь лучшим. Самым лучшим. Избранным.

Её лицо так близко, что он чувствует как её сбившееся дыхание – единственный признак переполняющих её эмоций - отражается от его кожи. Горячее дыхание снежной королевы. Горячее дыхание Джейн. Дыхание, которое вырывается откуда-то изнутри. Вынося с собой мельчайшие осколки боли. Она никогда не избавится от неё полностью.

Ей не нужны его слова. Она не слышит. Не хочет слышать. А он понимает, что ему необходима её вера. Необходима - как воздух.

- Джейн.

Одно слово. Одно-единственное. И вслед за ним - он ощущает вкус её губ. Его поцелуи полны какой-то звериной ярости, словно он пытается передать всю несправедливость (так ли это?) её обвинений. Она не ожидала этого. Она пытается отстраниться, пытается вырваться из его объятий (Пытается, или делает вид?). Но сдаётся, или просто отступает? И начинает отвечать, отвечать на его яростные поцелуи, (поцелуи ли?) болезненными укусами. Во рту чувствуется вкус крови. Его крови и её. Он понимает, что она хочет причинить ему боль. Хочет почувствовать физическую боль и сама, чтобы хоть на миг забыть о другой, гораздо более сильном ноющем чувстве.

На мгновение она отстраняется, и на её бледных губах блестят капли крови, сочащиеся из прокушенной губы. Она этого не замечает. А ему всё равно. Потому что в её глазах он читает благодарность. Всего мгновение, а затем, затем он снова набрасывается на неё, заставляя хоть на некоторое время избавиться от всех терзающих её душу мыслей. И она отвечает на его зов.

Её холодные руки с цепкими длинными пальцами проникают под его куртку и рубашку, оставляя щипки и царапины на коже. Она пытается наказать его. И он чувствует облегчение. Чувствует невероятное облегчение. Так легче. Так действительно легче. Капельки крови и болезненные укусы-царапины-щипки болят и ноют, но это лучшее, что было в этот день. И он не может не подарить это облегчение и ей.

Эпилог. Забвение.

- Надеюсь, тебе они поверят быстрее, чем мне. – Джейн поднялась на встречу вошедшему мужчине. Он стремительно пересек комнату, приблизившись к женщине и заглянув ей в глаза, и сжав хрупкую ладонь своей мозолистой рукой.

- Придётся. Времени нет. Совсем нет. У меня нехорошее предчувствие, Джейн. – от неё не скрылись нотки волнения, звучащие в его голосе. – Где-то… Как-то, но мы дали течь…

- Я знаю. – Она произнесла это равнодушно и спокойно. Словно это было сама собой разумеющимся, но в голубых холодных глазах он уловил беспокойство. Конечно, она знала, знала уже давно и не сказала ему о своих подозрениях. - Кто знает о том, что ты уже здесь?

- Только ты.

- Хорошо. Будь тут. – на мгновение она задумалась. – Да, так будет лучше. Не показывайся на глаза. Никому. Я пойду к твоему сыну и внуку. Минут через десять позвони Тому и пусть он сообщит мне, что ты только что прибыл. Да, так будет лучше всего.

- Что происходит, Джейн? - возможно впервые в жизни он не скрывал своего беспокойства.

- Я хочу убедиться, что мои подозрения верны. Ты же понимаешь, я не могу кидать беспочвенные обвинения. Все и так на нервах. Кто-то может сглупить. А нам нельзя терять людей.– Немного хмурясь, она подошла к двери и на секунду замерла, словно хотела что-то сказать, но в последний момент передумала.

- Джейн, - она неторопливо повернулась на отклик– Джейн… Твоя губа… - он прервался на полуслове, и она слегка улыбнулась, безошибочно угадав о чём вспомнил мужчина.

- Твой сын - все силы ушли на то, чтобы произнести эти два слова равнодушно, а в следующую секунду она уже залилась смехом. Так же как и он. – Видимо это какая-то реакция на генном уровне.

- Видимо. – на губах мужчины застыла улыбка и в тот же миг женщина осознала, что готова подставлять свои губы под удар снова и снова, лишь бы хоть на несколько мгновений но глубокие морщины на любимом лице немного разглаживались, и его лицо озаряла улыбка. – Прости его Джейн.

- Брось, Альдо, - она отмахнулась от его слов. – Линк уже взрослый мальчик и сам в состоянии попросить прощения за свои глупости.

- Не уверен, что он может сделать… Особенно так скоро.

- Тогда ему стоит взять мастер-класс у своего отца - отшутилась Джейн и тут же пожалела о сказанном.

- Боюсь, что у меня не так много шансов. - Взгляд мужчины снова потемнел и стал каким-то безжизненным. Помедлив всего мгновение, она стремительно пересекла комнату и оказалась прямо перед ним, вынудив смотреть ей прямо в глаза.

- Альдо, послушай меня, ты поступал так как считал нужным. И ты всё делал и продолжаешь делать правильно. Если Линкольн и Майкл хотя бы немного похожи на тебя, то они должны понять. Должны. Перестань винить себя. Прошу.

- Джейн, милая Джейн. – он осторожно прикоснулся к её нежной коже. – Пообещай мне одну вещь. Пообещай, что если со мной что-либо случится, ты позаботишься о мальчиках. Ведь ты никогда ничего не боялась

Она не произнесла ни слова, но оба знали, что она выполнит этот завет. А ещё Джейн знала то, о чём Альдо никогда не догадывался – уже несколько лет она боялась. Её сердце - горячее сердце снежной королевы, покрывалось корочкой острого льда, когда она думала о том, какой опасности подвергает себя он – самый настоящий двойной агент Альдо Берроуз.

FIN