…

Случайный факт о Леоне: он говорит все будет в порядке с видом мы все умрем.

…

Сыро. В сапогах хлюпает вода, мокрая шерстяная кофта неприятно трется о голое тело при каждом движении. Мечтаю только об одном – высохнуть.

Порезы саднят. Правый локоть ноет – упала я неудачно. Леон топает вперед, напролом, я плетусь следом, увязая в грязи. Стараюсь не упускать его из виду, ни на минуту, боюсь – только я моргну, как он исчезнет, оставит меня одну; и что я буду потом делать – это один большой вопрос.

Когда-нибудь потом, в нормальном, цивилизованном мире, где говорят по-английски, а не по-испански, я скажу – это было самое запоминающееся приключение в моей жизни.

…

– Леон! – окликаю его. Останавливаюсь, прислоняюсь к дереву – легкие горят, в боку колет. Я чувствую себя так, словно пробежала кросс – слабая, задыхающаяся, жалкая.

Он подходит ближе, и вид у него – заебали меня эти сопливые девчонки. Это обидно, наверное, но не до обид сейчас. Я сползаю в склизкую грязь и жадно пытаюсь отдышаться.

Кашляю, прикрываю рот ладонью – на пальцах остается густая, вязкая кровь.

– Ты чего? – спрашивает.

Я пожимаю плечами – не знаю. Сил нет говорить.

Он озирается по сторонам, держит пистолет двумя руками. В фильмах всегда наоборот – в каждой руке по пистолету, и отдачи от выстрела нет. Стрелять с двух рук – это круто. Стрелять, как стреляет он – не знаю. Это натурально, что ли. Впрочем, мне ли говорить.

Я снова кашляю – болезненный, натужный кашель. Такое чувство, словно какая-то сволочь забралась в легкие и прогрызает себе путь наружу. Низкое, серое небо снова обещает дождь.

…

– Если я умру, ты будешь меня закапывать? – спрашиваю.

– Чушь, - фыркает он. – Ты не умрешь.

Мне холодно; он обнимает меня и согревает теплом своего тела. Это почти романтично – минус грязь, минус кровь, минус упирающаяся мне в бок походная аптечка. Плюс что-нибудь романтичное.

Но я же и говорю – почти.

– А если вдруг?

– Эй, - я поднимаю голову, смотрю на него. Он убирает мокрую прядь волос, лезущую мне в глаза, заправляет за ухо. – Ты не умрешь, - повторяет он.

И вид у него – чтоб ты сдохла, наконец.

– Закопай меня, ладно, - шепчу я. – Поглубже, и так, чтоб они не нашли. Я не хочу, чтобы они делали что-то со мной после смерти.

…

Случайный факт о Леоне: у него фамилия, как у президента. Леон Скотт Кеннеди, именно так.

…

– Надо идти, - говорит он.

Небо медленно светлеет, проясняется – хороший признак, наверное.

– Я не могу, - жалобно. Не поднимаю взгляда, не хочу смотреть.

– Я тебя понесу, - бурчит он. Встает, тянет меня вверх, за собой.

Я поднимаюсь, встаю на цыпочки и, повинуясь внезапному порыву, целую его в губы. Короткий, быстрый поцелуй, без ответа. Отступаю назад, смотрю на него, наконец – никакой реакции. И чувствую, как краснею.

Спросите меня, предпочитает ли он девушек; я скажу – не уверена.

– Все будет в порядке, - говорит он. И вид у него – мы все умрем.

Потом он забрасывает меня на плечо, как мешок с мукой, и шагает дальше, к деревне. Колокол звонит – Лос Илюминадос начинают свое ритуальное песнопение.

…

Случайный факт об Эшли Грэхем: она никогда не слышала о Ракун-сити.

…

end