Для любимого брата Реньши, бросившего меня на произвол судьбы *хлюп-хлюп*
Задание: «Дин/Джо, классика, млин. хочу, чтобы ты раскрыла свою же фразу "... он трахает ее, но никогда не позволяет ей обнимать его даже во сне" »

|-|-|-|

Нас ничем не проймёшь, не пробьёшь, не зацепишь,
мы порвали все связи, мы сильнее друг друга,
и не видно истерик, наших слёз не заметишь,
наши нервы - канаты и походки упруги.

Ошибаясь, мы знали, что придётся платить,
и не просто платить, а когда будет нечем...
как сейчас... Мне тебя слишком больно любить...
«Я уйду - не заметишь». Ты зря так - замечу.

Это всё. Это точка. Это больно. Смертельно.
Это рваные раны изнутри и снаружи.
Якорь - к чёрту! К чему он? Мы сели на мЕли...
На мелИ. Умираю. Посреди грязной лужи.

Лескина «Это точка»

|-|-|-|

Его существительное – власть.
Дин знает, что Джо пойдет на все ради него. Он знает, что стоит только щелкнуть пальцами. Он знает, что она уже не может спать без него. Он не стал ее привычкой, нет. Он стал ее наркотиком, ее одержимостью, ее персональным демоном. Он ее личный героин, от которого не вылечит никакая наркологическая клиника. И с каждой новой инъекцией ей хочется его все больше и больше.

Ее существительное – слепота.
Она не видит – не хочет видеть – как с каждым новым убитым демоном, с каждым новым прожитым днем без Сэма, Дин становится все тусклее, темнее и острее. Он словно состоит из острых углов, резких нервных движений, вливаемого без разбора и меры алкоголя и потухших посеревших глаз. Она не видит, что с каждым днем он все реже сбривает щетину, царапая ее кожу, и сигареты в его руках трясутся все сильнее.
Она не хочет этого видеть.

Его прилагательное – эгоистичный.
Он с ней, потому что это удобно. Удобно возвращаться туда, где тебя отчаянно ждут и еще более отчаянно любят. Удобно пользоваться слепой и беззастенчивой любовью маленькой девочки, которая настолько лишена инстинкта самосохранения, что так болезненно-сильно привязалась к нему. Удобно позволять ей не видеть его безразличия. Потому что Дин Винчестер в разных вселенных со словом, начинающимся на «люб» и заканчивающимся на «овь». Он даже не знает, как оно произносится. Удобно трахать ее, почти никогда не целуя в губы, и чувствовать, как ее тоненькая фигурка извивается и едва не воет под ним от наслаждения. Удобно не позволять обнимать себя во сне, чтобы нечаянно не обнять ее в ответ.
Удобно жить, наплевав на чувства всех, хотя бы раз в жизни. Хотя бы год в жизни. А девочка ничего, переживет.

Ее прилагательное – тонкая.
Ей легко удается вводить в заблуждение. Она тоненькая, костлявая, блондинистая и маленькая. Мужики думают, что она легкая добыча, и очень удивляются, когда получаются коленом по яйцам и локтем в нос. Она легкая добыча только для Дина Винчестера. Но он никогда не щиплет ее за задницу и не кричит вслед непристойности. Он только оставляет на ее коже синяки и смотрит исподлобья. Он даже никогда не провожает ее взглядом, да и вряд ли вообще вспоминает о ее существовании, пока она робко не заползет ему на колени. Он живет – точнее, ночует – в ее квартирке над баром и «платит» за это потрясающим сексом. Не то чтобы Джо это не нравилось, вовсе нет. Но она была бы не против, чтобы он хотя бы изредка ласкал ее не для своего, а для ее удовольствия. Нежность и Дин Винчестер – оксюморон.
«Где тонко, там и ломается». Ей только интересно, когда она сломается.

Его глагол – умирать.
Он истреблял нечисть пачками всю жизнь, но совершенно глупо попался в ловушку демону. Если бы рядом был кто-то, кроме них двоих, то он бы не на шутку перетрухнул, услышав неподдельно радостный смех Дина прямо перед тем, как демон разорвал ему грудную клетку. Если бы рядом был отец, он бы отчитал Дина за халатность и упрекнул, что тот забыл все его уроки, всю его муштру, все основы, которые вдалбливались в мышцы и мозги с потом и кровью. Если бы рядом был Сэмми, он бы отдубасил брата и обматерил за то, что тот с таким облегчением и без боя умирает.
Но их уже нет. И Дин Винчестер умирает с безумной и облегченной улыбкой на губах, словно говорящей «наконец-то», в одиночестве на грязной кладбищенской земле.

Ее глагол – хоронить.

fin