~~~***~~~

Мёртвым место среди мёртвых (с) Дин Винчестер

Столько трубок обвивают его слишком спокойное тело. Кучи каких-то медицинских аппаратов взгромоздились необъятной площадью подле него, словно вытесняя его физическое присутствие отсюда. И ты постоянно слышишь, как пикает один из тех аппаратов, контролирующих его состояние. Каждый звук, за которым ты стараешься уследить в какой-то сомнительной последовательности, придуманной только тобой, больно ударяется о твоё сердце. Каждый звук приносит слезы, которые ты прячешь под длинной чёлкой. Каждый звук нещадно губит тебя. Но ты знаешь, что он должен повторяться вновь и вновь, чтобы в его палате не было слышно только твоих собственных всхлипов. Иначе неминуемый конец всего. Это единственное, на что направлены сейчас твои мысли.
Тебя будто пытают.

Твои глаза начинают блуждать по экрану над его головой. И самый страшный для тебя сейчас фильм ужасает своей продолжительностью и смысловым значением. Четыре линии: две с вертикальными полосками, перечёркнутые другой извилиной, следом - две дугообразные. Последняя стиснута двумя тонкими горизонталями. Ты ничего не понимаешь на этой картинке, но знаешь лишь одно. Одно - самое важное составляющее. Одно - четыре живые линии. Они не должны выпрямиться и затвердеть в неподвижности. Они не должны, поэтому ты следишь за экраном, веря, что пока четыре живые линии остаются под твоим присмотром, они не изменят свой вид, но знаешь, что это не так.
Ты в отчаянии.

И теперь твои глаза щипают слезы отчаяния и боли. Уставленный взгляд в монитор, томительное старание не моргнуть, чтобы не упустить малейшие изменения в непонятной системе проводов, охватывающих тело брата, и незаметно соскальзывающий взгляд на его неподвижное тело, - всё приводит к болезненным слезам. Хочется завыть так, чтобы тебя мог услышать даже он, открыть глаза, прийти в себя, и, наконец, пожалеть тебя. Пожалеть бедняжку Сэмми. И сейчас твои слёзы боли сменяются слезами ненависти к себе. И на минуту, кажется, что ты забыл его в огромном наборе незаслуженной ругани в свой адрес, но любые твои мысли приходят к больничной койке, занятой его недвигающимся телом.
Тебе больно.

Ты, ты, ты. Везде только ты. Чувствуешь только свои мучения. Но всем сердцем желаешь почувствовать присутствие жизни напротив. Ведь только четыре живые линии подтверждают в нём жизнь, как временами кажется тебе. Но после сразу приходишь к другому выводу и вновь ненавидишь себя за предыдущее предположение. И уже прошла, ты думаешь, целая вечность, как ты, молча, сидишь перед его кроватью, где ты чувствуешь лишь его физическое присутствие, а не своего брата. И ты ни разу не промолвил ни слова, ощущая, как от постоянного молчания, начинаешь сходить с ума, не зная как справиться со всем, тем не менее, продолжая молчать и смотреть на него в ожидании, когда он проснётся.
Тебя охватывает стыд перед ним.

Тебя будто пытают. Ты в отчаянии. Тебе больно. Тебя охватывает стыд перед ним. И вскоре ты не выдерживаешь.

Начиная говорить, твои руки трясутся, голос постоянно срывается в наступающей сдавленности, а глаза приобретают слёзный блеск, став уже обыденной реакцией за последние часы. Ты говоришь с ним, и, кажется, всё просто бессмысленно и глупо, ведь перед собой видишь только его физическое присутствие.

-Ты сильный, Дин. Точно сильнее меня. Я знаю, ты сейчас борешься. А что знаю лучше, так это то, что ты справишься и с этим.

От невыносимого и неотложного желания плакать, ты встаёшь со стула, давно поднесённого тобою к его кровати, и подходишь к окну - к мгновенно выбранной цели. Возможно, на улице с этого ракурса виден милый газончик, рядом ходят санитары, а через дорогу располагается детский парк. Возможно… Ведь с закрытыми глазами нельзя хоть что-нибудь увидеть.

-Ты ведь борешься всю жизнь, Дин!!! Почему и в этот раз ты не сможешь справиться с очередной целью? Знаю, сейчас это борьба с самим собой, не против нечисти. Борьба за свою жизнь! И ты справишься, ты всегда справлялся. Чёрт возьми, ты должен!!!

Ты даже не замечаешь, как твои слова срываются на крик, как слёзы оставляют соленый вкус горечи на губах, как ещё не зажившие от ран губы вновь покрываются кровью от несдержанных укусов. А потом снова молчишь. Долго стоишь у окна, ходишь по его палате, садишься на стул, развернувшись напротив него, и так и не решаешься вновь посмотреть на его застывшее лицо, наполненное сейчас только безразличием и полным незнанием происходящего.

***

-Нет…

Только теперь ты смотришь на него. Ужас и страх охватывают тебя.

-Разряд. Есть.

Его грудь выгибается дугой под действием электричества. А перед глазами всё то же: ужас и страх.

-Нет…

Выброс всех эмоций лишь одним словом.

-Разряд. Пульса нет.

Твои зубы плотно стиснуты. Щёку царапает деревянный косяк. Уже не чувствуешь, как дышишь слишком громко и часто.

-Нет…

Сейчас его палата не ограничивается лишь его физическим присутствием и медицинским персоналом, теперь ты видишь, как умирает твой старший брат!

И четыре живые линии по-прежнему плывут в одной черте, которая убивает его, как одно зачёркивание лишней буквы красной учительской ручкой. Мерзким звуком они напоминают о себе, вновь давая понять, что всё зависит от их диаграммы. Четыре живые линии не дали ему шанс. Но, к счастью, в этот раз ошиблись.

-Уйди.

Живой голос твоего брата.

~~~***~~~