Название: My Nightmare
Фэндом: Scrubs| Клиника
Автор: Пессимист
Персонажи: Ким Бриггс
Рейтинг: PG-13
Спойлеры: 6.01-6.02
Саммари: события (возможно, приснившиеся ей), из-за которых Ким решилась перевестись из клиники. Или очередная фантазия Джейди
Дисклеймер: все там будем

…

Где я? Что со мной? Чего со мной нет?

Последнее, что она помнила – как делала надрез, и вот уже сама лежит в луже собственной крови. Ким почесала подбородок и тяжело села, свесив ноги с кровати. Итак, судя по обстановке, она находится все в том же, родном "Святом сердце", разве что по другую сторону змеи и чаши.

За окном кто-то настойчиво звал ее.

Ким скомкала запятнанную кровью простыню, ослабшими вдруг руками приладила ее к ране и поковыляла через свой изолятор. Зачем на окне решетка, она так и не поняла – от прутьев рябило в глазах, и Джордан, стоящая на лужайке хоздвора, была похожа на ночную мару, нечаянно сгустившуюся раньше положенного ей часа.

- Привет! – крикнула она, и Ким махнула рукой. – У тебя мальчик! Мы сдали его на опыты!

Онемевшая от радости Ким – все-таки мальчик родился! – молча наблюдала, как тетка-бомбовоз разворачивается и уносит себя прочь по волнам фиолетовых сумерек. Стряхнув фантазию о беременной Джордан, порхающей с газона на газон, Ким против воли обхватила свой спавший живот, и оттуда по рукам к голове пробежал осторожный импульс – а где же мой сын?

…

Первым, кого она встретила в коридоре, был Уборщик, выкатывающий из лифта инвалидное кресло. На кресло была водружена та самая переносная собачья клетка, которую он подарил Карле под видом детского манежа. Увидев Ким, Уборщик покатил кресло ей навстречу:

- А я как раз к тебе. Сестра сказала, что, раз ты раньше родила, тебе это нужнее. Вернешь ей, когда попользуешься.

На замок, запирающий дверцу, был наклеен магнит для холодильника с изображением кота Тома. Трогательно.

Ким уныло озиралась:

- Что это за отделение?

- Это Sacred cess, отстойник нашей клиники. Здесь у нас безнадежно больные, просто скандальные пациенты, а еще матери, родившие мертвых детей.

- А где детское?

На полминуты Уборщик задумался, а потом сказал:

- В настоящей больнице.

- Ясно. Понимаешь, у меня родился сын, но его почему-то нигде нет. Я еще никого не видела, но уже чувствую, что ко мне относятся как к пациенту.

Уборщик глубокомысленно выглядывал что-то в решетке клетки, которую держал в руках, потом выдал:

- Хочешь, пойдем в морг и посмотрим, нет ли там подходящих по размеру трупиков?

- Нет, - отрезала Ким. – Лучше найдем проботоксенную стерву и спросим, какого черта она сказала, что моего ребенка увезли в другую больницу для опытов.

…

Клиника, ставшая родной за пять лет работы. Вот и довелось Ким увидеть ее глазами пациента. Уборщик катил кресло и развлекал разговором:

- …Правда, что ли, все женщины от него без ума? По-моему, вы подходите друг другу. То, есть, ты андролог, он – гинеколог. Андролог-гинеколог, андролог-гинеколог, улавливаешь? Вы оба редкостные извращенцы.

Ким было немного тревожно, но очень немного, и где-то совсем на глубине мутной лужицы, в виде которой ей представлялась собственная душа. Слова, слова, слова – выпрыгивающие и прячущиеся понтоны, по которым можно перебежать, не замочив ноги. Они уводили в сторону, они пропадали, их не было перед глазами, и они мгновенно исчезали за спиной. Чужая, деревянная девушка собралась на охоту за головами тех, кто повинен в печальной судьбе ее недоношенного ребенка.

И угораздило ее произнести это слово. Слово, вызывающее дьявола двуединого. Едва прозвучало имя Джордан, как от сестринского поста раздался свист, и тяжелая рука припечатала прямо в лоб. Затем материализовался и сам обладатель.

Не отнимая руки от лба Ким и таким образом удерживая и ее, и кресло, и Уборщика от дальнейшего движения по коридору, доктор Кокс произнес своим самым проникновенным голосом:

- Даже не думай. Способность к зачатию и вынашиваю, в которой, несомненно, есть некоторые преимущества, не дает права одной фертильной самке причинять вред другой фертильной самке, к тому же находящейся в этой самой стадии вынашивания.

Пока Ким осмысливала услышанное, из-за ее спины донесся пылающий праведным гневом возглас:

- Вы бы лучше следили за своей женой, когда она находится в этой самой стадии зачатия!

- Озаботьтесь этим в отношении себя, - отрезал Кокс. – А то стажерам уже житья нет от вашего неудовлетворенного материнского инстинкта.

Эллиот, в белых развевающихся одеждах в виде халата и с огненным мечом, замаскированным под стетоскоп и повешенным за ненадобностью на шею, выступила из-за правого плеча Ким, словно настоящий боец воинства Света. Уборщик, стоявший у левого плеча и все это время разглядывавший макушку Ким, вдруг прицелился двумя пальцами и ловко выхватил из ее прически один-единственный волосок, заставив девушку ойкнуть. Подняв этот волосок к свету дневной лампы, критически рассмотрел его и сказал в пространство:

- Точно, седой. Не промахнулся я.

Кокс и Эллиот тем временем совершали почетный круг каждодневной перепалки.

- И знаете что?! - на повышенных тонах обвиняла она. – Ваши кудряшки больше не кажутся мне такими уж кудрявыми! Что это за бараний колтун у вас над глазами?

Кокс зверски оттопырил губу и сдул упрямую вьющуюся прядь, падающую на лоб. Длинновата, и правда. Устав слушать, как они меряются холиваром, Ким воспользовалась неотъемлемым правом пациента из постоперационной: зажмурила глаза, сжала кулаки и что есть сил завопила.

- Хватит!

Все моментально замолчали. Доктор Кокс закатил глаза и растаял в клубах серного дыма. Уборщик взялся за поручни, вытряхнул Ким из кресла, сложил его и понес к себе – с тем загадочно-гадостным выражением на лице, с которым делал все, что он делал. Эллиот только и успела подхватить подругу за подмышки, и даже присела от неожиданности и тяжести. Они посмотрели друг в друга, как в зеркало, и…

- Ааа! – закричали одновременно.

- Что? Что с тобой? – беспокойно спрашивала Эллиот, помогая Ким устоять на ногах.

- Ты кричишь, и я сама кричу от испуга.

- У тебя… тут… - Эллиот не очень уверенным движением поднесла палец к своему подбородку, потом передумала и так же неуверенно поводила рукой у лица Ким.

Та потрогала – вокруг губ вздулись рыхлые влажные болячки, от которых на пальцах оставались тонкие полоски прозрачной жидкости.

- Герпес, - вздохнула она. – Или последствия наркоза. Или все сразу. Я не знаю, что мне кололи.

- Это последствия инфекции из-под грязных ногтей, - оборвала Эллиот. – И почему ты босиком? Сейчас принесу тебе тапки.

Но тут у нее в кармане раздался электронный писк.

- Ой, нет, не принесу, - радостно заявила Эллиот, сжимая двумя пальцами пейджер. – Извини, труба зовет!

И она растворилась в небесном сиянии, а Ким осталась размышлять, может ли инфернальное присутствие отпугивать ангелов так же, как святой крест отпугивает нечисть, и не воспользовалась ли Эллиот зовом гаврииловой трубы как предлогом.

Ким обернулась и нос к носу столкнулась с сутулым старичком в белом халате, хозяином здешнего Ада. Главврач Келсо оглядел ее с головы до ног и даже попытался обойти сбоку.

- Доктор… Бриггс, чем вы делали операцию? – продребезжал он. – Или у вас нежданно-негаданно появился пенис, и вы практиковались на себе?

Ким посмотрела на свои пижамные штаны – по ним расплывались кровавые пятна, просочившиеся сквозь простыню, которой была замотана промежность.

- Я недавно родила.

- Да? – перебил Келсо. – А почему вы не на рабочем месте?

- А ничего, что я в больничной пижаме и истекаю кровью? – сузила глаза-кристаллики Ким.

– Не знаю. Я привык, чтобы в обтягивающей одежде ходил персонал, а пациентам выдавали забавные просторные балахоны. Ваш внешний вид вызывает у меня когнитивный диссонанс.

- Где мой ребенок?

- Дайте подумать. Пациент, которого вы бросили, чтобы пойти рожать, умер. Его семья вкатила клинике иск, и нам пришлось продать стволовые клетки вашего заморыша, чтобы компенсировать издержки. Будет свободное время – сходите в морг, заберите нераспроданные части.

В крошечную лужу ее души упала первая ледяная капля. Воронка над пересохшей памятью разбухала и грозила прорвать слезные каналы. Вот Ким успешно подбирается к артерии, и зажим поставлен правильно, но кровь… ее собственная кровь… течет? Ее словно распирает изнутри, и, поняв, что случилось, она пугает сестер и ассистентов обреченным воплем.

До гинекологии она добирается своим ходом, отчего прекрасный доктор приходит в ужас: в ее состоянии опасно любое движение. Уже когда она лежит под капельницей, он лично скармливает ей сильнодействующую таблетку, которую взял из сейфа. Он ведет с ней и ее ребенком строгую беседу, убеждая, что рожаться пока рано. Но в какой-то момент рывком поднимается и бросает резко:

- На стол.

И она попадает на стол – не на операционный, на родильный. Отскобленная бритвой, потрошенная прокалывателем пузыря, она слышит из соседней палаты протяжный крик и думает, как же правильно, что в эту преисподнюю доступ простым смертным закрыт. Сама рожает быстро: ее плоду всего двадцать девять недель, он совсем крошечный и весит чуть больше килограмма. Дольше выходит плацента; пока прекрасный доктор не надавливает на живот Ким локтем.

Ребенка ей не показывают, и она не слышит его крика.

Заслуженные брюхоносицы "Святого сердца" Карла Терклтон и Джордан Салливан негодуют из-за того, что выскочка от урологии обошла их в родах, но потом соглашаются, что ей, все-таки, несладко пришлось.

Кровь не перестает течь.

Ким плачет, лицо доктора Келсо плывет. Голубые глаза вращаются без всякой связи друг с другом, морщины проваливаются и исчезают, длинный нос ходит из стороны в сторону.

- Я говорю, - повторил он громче, - надевайте халат, и за работу.

Убедившись, что его слова услышаны, Келсо отвернулся и поковылял дальше, искать еще кого-нибудь, кого можно довести. Ким прожигала его спину ненавидящим взглядом, и бумажка, прицепленная главврачу на халат кем-то из местной нечисти, задымилась. На бумажке была надпись:

сукимысуки

…

конец

Название: Сумрак
Фэндом: Звездный Войны/Star Wars
Автор: Оптимист
Персонажи: Оби Ван Кеноби, кто-то неизвестный.
Рейтинг: G
Спойлеры: общие
Саммари: где-то ближе ко второму эпизоду. Размышлизмы Кеноби по поводу и без. 313 слов.
Дисклеймер: Лукасу - Лукасовское.

В Храме всегда царит сумрак. Кроме, как в помещениях для занятий молодняка и разве что комнаты совета. Приятный, прохладный, почти что всепозволяющий сумрак, в котором так удобно плести интриги да и просто поразмыслить над бренностью бытия. Но, по скромному мнению Оби Вана, в этом сумраке лучше всего было спать.

А еще в Храме всегда пребывает целая куча разного народа: людей и не-людей, которые спешили оповестить Орден о своих проблемах в надежде, что их поймут и им помогут хранители добра и порядка в Галактике. Они рыскали в сумраке коридоров и не всегда находили нужное им помещение. Например, в прошлый раз один такой вот проситель вломился в комнату для медитаций. Оби Ван, конечно, вывел незадачливого гостя куда тому нужно, но о достижении душевного равновесия можно было и забыть. Кажется, даже ночью снился Кеноби жалобливый голос просителя, умоляющего помочь в борьбе с вымогателями.

Мастер Кеноби остановился около огромного окна, морщась от яркого света дневного света. Лучшим выходом стало опустить на глаза плотный капюшон накидки и чуть прикрыть веки.

Он попытался отыскать в общей ткани Силы яркий огонек своего падавана, но смог лишь почувствовать смутный отголосок: Анакин удрал куда-то в трущобы к своим друзьям. Видимо, гуляет сейчас по сомнительным местам. А выслушивать-то все от мастера Йоды придется ему – Оби Вану! Кеноби вздохнул. Искать сбежавшего падавана ему не хотелось. Анакин не маленький, не потеряется, вернется сам. По крайней мере, Оби Ван в это верил.

- Простите, - из сумрака выплыл силуэт очередного просителя, - я потерялся. Могли бы вы помочь мне выбраться из этого места, мастер джедай? Я хотел попасть в библиотеку… но один мальчик…

Оби Ван помнил, как в детстве, будучи еще одним из мальчишек, что сейчас стаями носятся по Храма, он любил вместе с друзьями подшучивать над такими гостями, выводя их совсем не туда. Теперь даже вспоминать такое стыдно…

Он еще раз грустно вздохнул, отточенным жестом откинул капюшон, приветливо улыбнулся гостю:

- Конечно, идемте за мной.

Конец.

Название: Тихо
Фэндом: Чертова служба в госпитале МЭШ/M*A*S*H
Автор: Оптимист
Персонажи: Капитан Бенджамин Франклин Пирс (Ястреб)/Майор Маргарет Халиган (Горячие Губки), упоминание Майор Фрэнк Бернс (Хорек ака Лисья Морда)/Майор Маргарет Халиган (Горячие Губки)
Рейтинг: PG
Спойлеры: общие по сериалу
Саммари: На войне тоже бывает скучно и тихо, но тишина обманчива.
Дисклеймер: не мое

В военно-полевом госпитале МЭШ 4077 тихо не бывает. Если тихо, значит, опять кто-то замыслил плохое. И этот кто-то сейчас явно попивает некое пойло, что он и все в этом лагере выдают за сухое мартини. Или же проверяет больных. Или досаждает несчастному Бернсу. Этот кто-то постоянно (если только не спит) занят, хотя ему невыразимо скучно, потому что в лагере тихо. А раз скучно, значит, надо замыслить то, что взбудоражит и развеселит всех.

Например, устроить обливание из шлангов: в лагере не только тихо, но и жарко. Или развесить постеры с Хорьком и надписью «разыскивается»… или… Много этих невозможных «или», которые просто уже нельзя терпеть!

Маргарет сорвала со столба очередной постер и, скомкав бумагу, метким ударом забросила его в урну.

Мимо прошел чем-то довольный Клингер, прижимая к груди объемистый сверток. Видимо, очередная посылка с очередным шмотьем. Дорогим модным шмотьем, которое Маргарет не могла себе позволить со своей майорской зарплатой. А этот… этот капрал…

В лагере скучно. И каждый от скуки тут сходит с ума. По своему.

Ее сумасшествие в том, что она смотрит за главным нарушителем спокойствия – капитаном Пирсом. Смотрит, смотрит, смотрит. Но стоит ему обернуться, будто заметив ее настырный взгляд, она делает вид, что занята своей книгой. Она знает, что именно он развесил листовки, что именно он… Да он виноват почти во всем, что происходит в этом чертовом лагере!

- Горячие губки! – Пирс подошел словно ни в чем не бывало. Ей хватило ума не зашипеть в ответ на позорное прозвище.

- Капитан Пирс! Ведите себя прилично, - устало отмахивается она. Фрэнка рядом нет, и можно не строить из себя железную леди. Почему-то рядом с Ястребом она чувствует себя слабой и беззащитной.

- Я веду себя прилично, - он скорчил рожу, - за меня не назначили, - он сощурился, разглядывая постер на стене палатки, - аж 25 долларов!

- Твои проделки, капитан?

Столь хитрое лицо просто не может быть не виновным. Маргарет знает, что Пирс не признается.

- Если даже и мои, - ответил вдруг Пирс, - согласишься выпить чашечку мартини в офицерском баре?

Будет ли Фрэнк считать это изменой? Считать ли вообще любую измену Фрэнку – изменой? Маргарет одиноко, а Пирс с вечными своими шуточками и неунывающим настроем просто не дает чувствовать себя всеми покинутой. Покинутой даже этим Хорьком Фрэнком Бернсом!

Маргарет чуть улыбнулась, оперлась о галантно поданную руку и встала, оставив раскрытую книгу лежать на пригретом солнцем ящике.

Кажется, где-то сбоку стонет Лисья Морда, но майору Халиган просто, чисто по-женски, на это наплевать. Она хитро посмотрела на палящее южно-корейское солнце и дернула Пирса за рукав, заставляя остановиться. Ястреб моргнул, чуть склонил голову и, заметив в тени соседней палатки Фрэнка, усмехнулся:

- Надеюсь, майор не против? – только это и звучит предупреждением.

Пирс подхватил ее за талию и поцеловал.

Маргарет понимала, что за этим поцелуем последует долгое объяснение с Фрэнком, ехидные сплетни медсестер, колкие замечания самого Пирса, но решила, что не стоит это ничего по сравнению с теплыми дружескими объятиями, которыми потом, прерывая поцелуй, наградил ее Ястреб.

К черту…

Конец.

Название: Неожиданное возвращение
Фэндом: Звездный Войны расширенная вселенная/Star Wars
Автор: Оптимист
Персонажи: Ведж Антиллес
Рейтинг: G
Спойлеры: общие
Саммари: Веджу пришлось пробираться через болота к базе.
Дисклеймер: не наше.

Полет всегда счастье. Даже если это полет на одной Силе живущей развалюхе, даже если это полет среди кучи враждебно настроенных истребителей. Просто нормальное человеческое счастье чувствовать под защитными перчатками вибрацию штурвала, ощущать причастность к полету.

А вот полет вниз – счастье весьма относительное.

Это Ведж понял, когда его развалюха, которую кто-то умный решил назвать истребителем Альянса, со всей дури влетела в атмосферу, и у нее отказали двигатели. Оба.

А еще он понял, что болота и сырость до сих пор не любит со времен Йавина.

Ветки с шипением занялись. Наверное, его ищут. Ведж с сомнением посмотрел на ночное небо, чистое, прозрачное, с далекими холодными звездами, вздрогнул от холода и придвинулся ближе к костру.

Вообще, думал Ведж, на этой планете их база. Теоретически его должны искать. Ну не бросит же эскадрилья горячо любимого коммандера?

Или бросят? А если не найдут? Или найдут, но слишком поздно? Наткнуться на уже обглоданные косточки, подернутые плесенью.

Ведж содрогнулся: на воображение он никогда не жаловался. Он даже представил, как Хорн и Тикхо с неподдельной грустью любуются на его скелет, который рассыпается от одного прикосновения, а потом торжественно сгребают бренный прах в специальный контейнер. И под медленный марш весь Альянс провожает героя. Картина была настолько печальной, что Ведж хмыкнул и решил пройтись до базы – в какой бы она стороне не была – пешочком.

С утра его желание несколько поиссякло, но где-то в соседних кустах глухо заухала местная болотная тварь, и Ведж поспешил собирать вещи. Развалюху он даже не замаскировал.

Планета нравилась Веджу все меньше и меньше. Местность была болотистой, воздух влажный и затхлый. И была целая туча кровососущих тварей, которые намеривались сожрать Антиллеса целиком.

Навигатор по местности, выкрученный предприимчивым коррелианином из развалюхи, исправно показывал, что ему топать на север. И топать еще долго. Но Ведж упрямо шел вперед, все больше уверяясь, что он жутко невезуч для выходца с Коррелии. Шанс дойти до базы живым и невредимым таял с каждым пройденным километров, как и паек, выданный службой снабжения Альянса. По подсчетам Веджа, еды ему хватало на три дня сытных и еще три впроголодь. Впрочем, некоторые болотные твари были ничего на вкус, чем Ведж бессовестно пользовался.

За неделю долгого и изнурительного пути Ведж успел сочинить длинную обвинительную речь создателю столь некачественных кораблей, техникам, которые недосмотрели неполадки в двигателях, и начальству, что послало его на задание, обрасти длинной колючей бородой и похудеть на пару килограмм. Но все же выйти на территорию базы.

Не встретив никого, Ведж прошел в свою комнату, удивившись, застав все свое на месте. И улыбнулся: наверное, Тик постарался сохранить вещи, убеждая всех, что Ведж жив. Обычно имущество пропавшего без вести, погибшего или просто дезертировавшего убиралось в специальные ящики и отправлялось на склад. Антиллес вздохнул и разлегся на таком родном жестком матрасе.

Душ и спать. Нет, душ, поесть и спать…

В комнату ворвался встрепанный Селчу. Увидев друга, блаженно обнимающего казенную подушку, он широко улыбнулся. За всю искреннюю радость, промелькнувшую в его глазах, Ведж решил простить всем то, что его не искали.

Временно.

Конец.

Название: People always leave
Фэндом: Supernatural | Сверхъестественное
Автор: Пессимист
Персонажи: Джо Харвелл, Винчестеры, намек на Дин/Джо
Рейтинг: PG-13
Спойлеры: общие, второй сезон
Саммари: конец войны, бар, Джо, Винчестеры...
Дисклеймер: ага

Вещи теряются и находятся. Люди приходят и уходят.
Люди вокруг меня всегда уходят.
Иногда возвращаются, но они уже не те.

В следующий раз я вижу их машину на обочине рядом со своим баром через несколько лет. Их все еще двое, хотя одно время ходили разные слухи.
Один высокий, второй пониже ростом, одинаково ссутулившиеся спины, одинаково вытянутые лица, одинаково пустые глаза. Они садятся за стойку и заказывают два пива.
Первым глаза поднимает Дин.

Он толкает локтем брата, который уже смотрит на меня во все глаза. И лица у них одинаково удивленные. Как будто увидели кого-то, кого давно-давно потеряли. И уже не думали больше встретить. И не только не думали, не хотели.
Я протягиваю им пиво.

Сэм берет бутылку и отводит глаза. Дин выталкивает из себя «привет» и продолжает удивленно пялится.
А я усмехаюсь. Болезненно, деланно, как никогда раньше. Раньше я так не умела, да и незачем было. Я была девчонкой, глупой и наивной. Влюбленной. Потом выросла, переросла. На войне быстро взрослеют.

- Привет, мальчики, - говорю.
И это тоже не мои слова. Не из того раньше, в котором мы последний раз встречались. В котором они оставили меня, чтобы защитить. В котором я потерялась.

- Ух ты, Джо! – Дин коротко усмехается, делая глоток.
Это так до боли знакомо, что мне становится не по себе, и я усмехаюсь в ответ. Я всегда теперь так делаю, когда нужно прикрыться, спрятаться.

- Давно не виделись.
Бесполезный треп, разговоры ни о чем. У нас и раньше было мало точек соприкосновения, теперь не осталось ни одной. И мне нечего ответить, нечего спросить. За ними охотился весь ад, за них стояли ангелы. А мы отбивались здесь от тех отбросов, которым не было места на их войне.
Своя война. Свои жертвы, свои потери.

- Давно, - эхом повторяю я.
Сэм смотрит на меня и вежливо улыбается. Дин пьет пиво большими глотками.

Они сидят почти до самого закрытия, иногда поглядывая в мою сторону. Иногда я смотрю на них. Сравниваю с тем, как было раньше.
Они стали более темными, потрепанными, усталыми. Я стала более твердой, острой, пустой. Мы все что-то потеряли для того, чтобы что-то спасти. Обычные жертвы.
Время – такая же вещь, его можно потерять, украсть, сломать. Но самое важное – никогда его не возвращать. Никогда.

Когда они уходят, я надеюсь, что они больше никогда не вернутся. И безумно хочу увидеть их еще хоть раз.

...

Я выхожу, чтобы закрыть бар, и замечаю его.
Он стоит, опираясь спиной на машину. Импала. Единственная точка соприкосновения. Последние, что не изменилось. И никогда не изменится. Даже если мир рухнет, если Дин Винчестер сдохнет, а его брат станет новым антихристом, на обломках мира останется эта чертова машина.

- Ты повзрослела, - он кричит издалека, не подходит ко мне, к бару. Боится. Боится того, что я давно уже не та Джо, которую он оставлял позади, боится увидеть меня излишне близко.
В его словах слишком пусто, слишком горько. Мне становится нечем дышать от того холода, который у Дина внутри. Который, что бы ты ни делал, лезет наружу. Потому что ты привык только терять.
- Рада, что вы вернулись.

Дин усмехается сам себе. Угловатый, темный. Тот, кто раньше был Дином.
- Береги себя, ладно? - садится в машину. - Увидимся когда-нибудь.

- Увидимся, - эхом произношу я, - никогда.
Люди вокруг меня всегда уходят.
И им не нужно возвращаться, чтобы все стало на места, потому что этих мест – больше нет. У той, которая раньше была Джо.

Название: И ничего далее
Фэндом: Lost| Остаться в живых
Автор: Пессимист
Персонажи: Бен Лайнус
Рейтинг: G
Спойлеры: 5.12
Слов: 213
Дисклеймер: ничего не надо

…

Беф, вторая буква почти любого алфавита и первая буква его имени. Бог знает, кто высек ее на этом камне; бог знает, но не скажет.

Глаза потуплены, но во взгляде – брезгливость и опасение. Вьется, рассыпается по полу песчаная поземка; в месте, где нет движения и не дует ветер.

Зачем ты призвал меня, мстительный Саваоф, ведь я уже принес жертву? Убил тебе в угоду, будь проклята буква, с которого начинается мое имя!

Шакалоголовый Анубис – он так человечен, так близок. Открывает ладони навстречу пожирателю душ, танцует со змеем, плюющимся ядом. Две фигуры; возвысившиеся над плоскостью земляные гады. Разве человеческое сердце может быть таким большим?

Змеение черного дыма под выжатой сильными когтями черной густой кровью. Лающий смех, богатство и радость загробного мира: конечно, человеческое сердце может быть таким большим! Милостивый бог скармливает его пожирателю душ, я лишаюсь своего ка, своей ка-рмы, своего места во вселенском равновесии.

Мертвая дочь у разрушенного алтаря. Прощение, дарованное мороком жестокого огнедышащего бога, который снова и снова, во все времена требует от патриарха принести в жертву единственного ребенка.

Человек без судьбы, без ка-тета, без сердца. Опустивший взгляд, чтобы никто не узнал, что на его глазах – печать богоборчества.

Чтобы спасти целое, необходимо отсечь часть. Выйти из склепа, ведь там ждут.

Слишком поздно, мой жертвенный козел, слишком поздно.

Но это не значит, что ты спасся.

…

конец

Название: (Не) хорошая девочка
Фэндом: The Vampire Diaries | Дневники Вампира
Автор: Пессимист
Персонажи: Елена; Елена/Дамон, Елена/Стефан
Рейтинг: PG-13
Спойлеры: The Awakening
Дисклеймер: ага

...

Он приподнимает ее лицо за подбородок, вынуждает посмотреть ему в глаза. И тьма снова поглощает ее, зачаровывает; ее губы медленно растягиваются в невольной улыбке.

Она смотрит ему в глаза и не видит свежей крови у него на губах, не видит, как он стирает ее пальцем. Только чувствует солоноватый вкус крови во рту, когда он вынуждает ее разомкнуть губы и дотрагивается окровавленным пальцем до ее языка. Она даже отпрянуть не может, только широко раскрывает глаза, но не видит ничего, кроме тьмы вокруг нее.

- Хорошая девочка, - произносит он. - Хорошие девочки заслуживают награды.

Она бы рассмеялась, если бы могла. Если бы он позволил ей рассмеяться. Если бы он хоть на секунду перестал упиваться полным контролем над ней, ее покорностью...

... ее готовностью идти до конца.

Она медленно раздевается и совсем не чувствует себя хорошей девочкой. Под его пристальным взглядом она чувствует себя грязной, много раз использованной и никому в итоге не нужной. Он стоит неподвижно, прислонившись спиной к широкому стволу дуба, скрестив руки на груди. Туман стекает с холма вниз, стелется по старому кладбищу и жмется к его ногам как верный пес. Она не уверена даже, что туман - это туман, а не продолжение его.

Вампиры же умеют обращаться в туман, да?

- Мы похожи с тобой, - говорит он. Она видит только его лицо, белое пятно на фоне темноты, и на его бледных губах застыла злая усмешка. - Пойдем на все, чтобы добиться своего. Ты же на все пойдешь, Елена?

Она молчит. Не уверена, что ему нужен ее ответ, и не хочет говорить, будто бы ее слова - их разговор - сделает правду еще горче.

Она любит Стефана. Острая, болезненная любовь к нему вытеснила пустоту, когда-то жившую внутри нее. И она даже не знает, что лучше - быть пустой, но свободной, или быть такой.

Она любит Стефана. Она спит с его братом. Это так просто, что действительно может быть правдой. Это и есть правда.

Кровь Стефана жжет ей язык, и Дамон ухмыляется своей вечной ухмылкой.

Он оказывается рядом прежде, чем она успевает это осознать. Вот уже его холодные руки обвиваются вокруг ее тела, вот уже она утыкается лицом в его холодную, пропахшую дымом и кровью куртку. Его зубы прокусывают тонкую кожу почти мгновенно, и боль сменяется липким, наркотическим удовольствием.

Она всегда хочет еще. И он это знает.

В темноте происходят очень интересные вещи, - сказал когда-то он. - Ты даже не представляешь.

Теперь она представляет. Темнота - это его холодные руки. Темнота - это его гипнотизирующий взгляд. Темнота - это искусанные в кровь губы, колючая сухая трава, стоны - боли или, что хуже, удовольствия.

Она должна быть жертвой, той, кто пойдет на все, ради любимого. Мученицей. Самоотверженной. Она не должна извиваться под ним, голая и бесстыдная, и не должна хотеть еще. Но она такая. Она не хорошая девочка. Никогда не была.

Она даже не девочка Стефана. И, конечно, не девочка Дамона. Она просто когда-то верила, что может получить одного, избавившись от другого.

И он говорит, словно читая ее мысли, и его голос ровный и бесстрастный:

– Это карма, Елена. Знаешь, что такое карма?

А она задыхается и жадно хватает ртом воздух.

...

Название: Every new day
Фэндом: Lost | Остаться в живых
Автор: Пессимист
Персонажи: Бен, упоминание Алекс, намек на Уидмора
Рейтинг: PG-13
Спойлеры: общие, в основном 5.12
Саммари: Каждый новый день – это пластинка, играющая одну и ту же мелодию. Снова, снова и снова.
Дисклеймер: и хорошо, что не мое.

Каждый новый день – это новый маленький ад. Каждый новый день – это пластинка, играющая одну и ту же мелодию. Снова, снова и снова. До боли, до зубного скрипа надоевшая мелодия. Снова, снова и снова. Если бы у него был пистолет, он разрядил бы его себе в голову, примотал бы палец к курку и сделал так, чтобы весь магазин вошел ему в висок, даже когда его мышцы расслабятся, и он не сможет жать на курок. Это бред чистой воды. Но он придумал бы, как это сделать. Лишь бы не слышать эту мелодию. Снова, снова и снова.

Каждый новый день – это запись в дневнике.

«Хм, похоже, я остался один».
«Они, правда, все умерли. И здесь, и за пределами здесь. Остался только я».
<десяток вырванных листов>
«Прости меня, пожалуйста, прости меня».
«Это я убил их».
«Пожалуйста, кто-нибудь спасите меня. Заберите меня отсюда. Пожалуйста».

Каждый новый день – это боль, помноженная на тысячу. Каждый новый день – это снова ее смерть. Раз за разом, давая надежду, но ускользая. Раз за разом разные сценарии, новые способы, новые роли, но всегда одна и та же боль. Как бы быстро он не бежал, как бы сильно он не бил, как бы крепко он не прижимал ее к себе, он терял ее. Раз за разом, каждый день. И каждый день надеялся спасти ее вновь. Потому что в этом – его вина. В том, что ее больше нет. В том, что он был неосмотрителен, неосторожен, глуп. Его вина в том, что шестнадцать лет он раз за разом выбирал не ее.

Каждый новый день – это запись в дневнике. Синими, черными и красными чернилами. Углем, землей, кровью, слезами, едой, морской водой.

«Сегодня я выходил к океану. Ничего больше нет. Кроме этого гребанного стеклянного шарика».
«Я уничтожу тебя, убью каждую частичку тебя, и ты пожалеешь, что не убил меня. Ты пожалеешь, что не дал мне даже возможности сдохнуть».
«Я хочу умереть».
«Давай я буду верить в тебя, а ты в меня, идет?»
<пустые мокрые страницы>
«Ну, дай же мне умереть!».

Каждый новый день – это попытка убежать. И каждый новый день – это страх, что на следующий день все повторится опять. Снова, снова и снова. Липкий, вязкий, всепоглощающий страх беспомощности, слабости. Страх одиночества. Все, что сводит тебя с ума, все, что в твоей голове – позволь себе пробыть достаточно долго в одиночестве, и оно сможет убить тебя. А ему было, о чем думать. Столько лет постоянного послушания и повиновения чьим-то идеалам. И одни жертвы, жертвы, жертвы. Снова, снова и снова.

Каждый новый день – запись в дневнике.

«4 8 15 16 23 42».
<профиль девочки с копной темных кудрявых волос>
«Не уходи больше».
«Я бы убил сейчас кого-нибудь. Кого угодно, лишь бы почувствовать запах крови».
«Прости меня. Мне так жаль».
«Кто-нибудь, пожалуйста... Эй, кто-нибудь меня слышит? Хоть кто-нибудь? Кто-нибудь там есть? Был конец света. Настоящий конец света. Мир рухнул. Весь мир рухнул, а мой остался. Эй? Кто-нибудь... Кто-нибудь?»

Каждый новый день – это новый конец света. Каждый новый день он притворяется, что ничего не произошло. Он живет в своем старом маленьком желтом доме, носит свои старые брюки и рубашки, читает свои любимые старые книги, хоронит свою единственную любимую дочь. Снова, снова и снова. Он выращивает на окошке герань, а в саду гортензии. Однажды он выкопал их к чертям и похоронил на этом месте Алекс.

Каждый день – запись в дневнике.

«Пошло все к чертям!».
«Ведь так не может быть, не может быть, чтобы только мой мир остался?».
<неразборчиво>
«Сегодня кончился ром».
«Это я убил Эмили Лайнус, Роджера Лайнуса и Алекс Лайнус».
«Пожалуйста, прости меня. Мне очень, очень жаль. Отпусти меня».

Название: My Unhearing
Фэндом: Scrubs| Клиника
Автор: Пессимист
Персонажи: Келсо, Кокс, Дориан, Рид, Терк, Джордан
Рейтинг: PG-13
Спойлеры: 8.16
Саммари: к финалу это шоу стало излишне сентиментальным. Усугубляем.
Дисклеймер: меня клинит, страдайте вместе со мной

…

Ближе к финалу шоу Бобу Келсо стало казаться, что оно становится слишком сентиментальным. Он начал замечать, как уходят из жизни незнакомые люди, стал делиться с новым главврачом горькими пилюлями своего опыта и – о, умол-лляем вас! – вправил мозги Эллиот, страдавшей от жизненной неустроенности.

Он дирижировал этим представлением более тридцати лет, и под конец оно перестало ему нравиться. В хорошем смысле, как исписавшемуся автору может не нравиться его творение.

Надо было что-то менять – и он подложил бывшим коллегам большую свинью: самого себя.

…

Три лучших терапевта клиники, тихо переговариваясь, передавали из рук в руки карту пациента.

- Он подставил интернов, убедив их, что это всего лишь кишечная инфекция, - давясь тихой яростью, по привычке выговаривал Кокс Дориану, хотя тот был совершенно ни при чем.

- Что тут скажешь, хороший актерский талант и знание системы изнутри, - ответил Джейди.

- Сволочь! – шепотом прорычал Кокс.

- Я все слышу, - отозвался Кесло, открывая глаза.

- О, сэр, вы не спите, - засуетилась Элиот. – Давайте я поправлю вам подушку.

- Рид, пошла вон.

Эллиот отпрянула и оглянулась на коллег. Джейди ответил ей сочувственным взглядом, Кокс – насмешливым, но сделали они это до того дружно, что ей только и оставалось сверкнуть глазами – ненавижу вас! – и выйти.

- Не доверяю я частнопрактикующим врачам, - пояснил Келсо.

- Боб, послушай, - начал Кокс. – У тебя…

- Рак кишечника! – перебил старик. – Ха-ха-ха-ха! Я знаю. Хреново быть вами.

- Истинная правда, Боб. Истинная правда.

…

Рядовая палата интенсивной терапии – он совсем недавно выписался из нее, успешно загнав глубоко вовнутрь то, что всем казалось обычным пищевым отравлением. Заморочив голову интернам, не подпуская к себе более опытных врачей, Боб Келсо наслаждался маленькими радостями клиники: уколами, органическими дисфункциями, заполнением собственной истории болезни.

Один раз ему удалось обвести их вокруг пальца.

А спустя две недели снова оказался здесь; беспомощный, угасающий старик, чей организм не принимает никакую пищу просто потому, что внутренние органы, предназначенные для этого, стремительно распадаются от фантомного воздействия былых возлияний, стрессов и возраста.

Прикованный к кровати, весь покрытый пигментными пятнами, единственное, что он мог сделать – притвориться мертвым.

Но отчего-то эта шутка перестала цениться.

…

За дверьми палаты Кокс остановился и процедил:

- Дориан.

- Знаю, знаю, - отозвался Джейди.

- Слушай сюда. Никакого фаворитизма. Он будет получать лечение наравне с остальными пациентами, и ты проследишь за этим лично. И не подпускай к нему интернов. И не вздумай бегать в буфет за кексами. Если что – сразу мне на пейджер. Ясно?

- Ясно, - вздохнул Джейди.

Да уж, никакого фаворитизма.

…

Просторный кабинет врача частной практики – Эллиот хотела бежевые обои и белые жалюзи, чтобы свет осеннего солнца ложился между желтых листьев и трепетал угловатыми бликами на стенах.

Навалилась локтями на стол и накручивала на палец прядь мягких платиновых волос, рефлексируя над ласковым хамством Келсо. Лысый черный хирург напротив бездумно шерстил пальцем блок пустых рецептов.

- Помнишь, я говорила тебе, что готова оставить работу, будь у меня такой шанс? Неужели он почувствовал это во мне? И я на самом деле без толку занимаю место только потому, что нуждаюсь в деньгах? Но я не хочу лишиться своей работы, потому что, пока у нас с Джейди… ты знаешь… мне не на кого положиться, кроме как на себя.

- Да у него маразм, - ответил Терк.

…

В крошечной палате с плексигласовыми стенами старик закрыл усталые выцветшие глаза. Ему снился чудесный сон под названием "Мужская любовь".

…

Всем известно, что доктор Дориан часто проявляет женскую часть своей натуры. Если даже забыть, что первые пять лет своего ординаторства он отзывался на исключительно женские имена, которые выдумывал для него доктор Кокс, что в медшколе он носил длинные волосы, а позже – целую вечность тратил на укладку коротких, и что самые нежные и долгие его отношения были с чернокожим мужиком, все равно очевидно: Джейди очень напоминал страшненькую девочку. В то время как Эллиот была в этой фантазии прекрасным, самовлюбленным, и одновременно ужасно комплексующим мужиком.

После смены Джейди отправился в комнату отдыха при ординаторской и в потерянных чувствах сел на кровать, которая, как оказалось, уже была занята.

- Эй, - прошептал Терк, переворачиваясь, чтобы дать приятелю побольше пространства. Джейди совершенно естественно подвинулся ближе и пристроил свою задницу в удобном полукруге теркова живота. Тот приподнялся на локте. – Ну как?

- Все.

Терк стиснул своими огромными ручищами мягкое плечо Дориана и повалил к себе на кровать.

- Чего тебе, единственный мужчина, побывавший во мне? – сонно поинтересовался тот.

Друг усмехнулся и ткнул кулаком под ребра:

- Вон свободная койка – проваливай.

- Я так измотан, - сообщил вдруг Джейди. Спокойно сообщил, не кривляясь и не напрашиваясь на сочувствие: просто констатировал факт. Бородатая девочка Дориан в один момент стала взрослой и серьезной.

- Поцелуйчик для доброго доктора? – дурашливо спросил Терк.

- Угу, - в голосе Джейди энтузиазма не было.

Терк громко – до тонкого звона – чмокнул его в ухо. В последовавшей шуточной свалке, где каждый из них выплескивал накопившееся за смену напряжение, ни один не заметил, как в комнату вошел еще один человек.

- Джейди! – возмущенно крикнула Эллиот, увидев, что Терк, по давно заведенной традиции, вчистую одолел друга и теперь продавливает своей черной задницей его позвонки. – Ты же сказал, что любишь меня сильнее, чем его!

…

Доктор Кокс некоторое время топтался у детской, но потом пришла Джордан и все испортила.

- Я думал, ты уже спишь, - сказал Кокс после того, как она, не удержавшись, заглянула в приоткрытую дверь и снова закрыла ее, чтобы он сам не успел заглянуть. Вредина. – Честно говоря, мне вовсе не нужно, чтобы ты дожидалась меня до середины ночи. Ты… вы все… должны беречь себя; знаешь, я был бы рад… до конца моих дней…

Он погладил ее по щеке, а она прикоснулась языком к его губам. Но стоило потянуться за продолжением поцелуя, воскликнула с деланным ужасом:

- Что случилось? Неужели ты нас больше не любишь – пришел не так уж поздно, и даже не напился?

- Ради бога. Я же за рулем, хотя выпить было бы и неплохо. Полдня на комиссии по здравоохранению, лекция для интернов; плюс разборки с поставщиком по поводу того бракованного лазера для физиотерапии, помнишь? Неудивительно, что день показался долгим.

- А в клинику?

- Не успел… Просидел на гребанной комиссии, выслушивая гребанного члена городского совета.

- Как пошло получилось, - промурлыкала она.

Кокс с силой обнял Джордан, так и не поняв, чье дыхание – его или ее – сейчас прерывается от близости и невысказанной грусти. Прижавшись губами к воротнику ее шелковой рубашки, заглушив свой голос до невозможности, на ее вопрос: "Что, Перри?" с горечью прошептал: "Умер, старый дурак", надеясь, что она не услышит страха и боли утраты в его голосе.

И Джордан поддержала его бесстрастным:

- Я не слышу тебя.

…

конец

Название: Правильный
Фэндом:Sailor Moon/Сэйлор Мун
Автор: Оптимист
Персонажи: Мамору, Усаги Цукино
Рейтинг: PG
Спойлеры: общие
Саммари: Мамору не любил попадать в сложные ситуации в не том месте и не в то время.
Дисклеймер: не мое.

Долгими летними вечерами, когда дома сидеть особо-то и не хочется, а по кафе ходить одному скучно, Мамору гулял в парке, мечтая провести хоть один вечер спокойно, как и большинство людей в этом мире, не ведая ни про каких демонов, девочках защитниц Земли и мифического Лунного Королевства. Кстати, про него Мамору тоже не хотел временами знать. Он всегда верил, что хоть один вечер он заснет, не услышав днем ставшее столь привычное «Лу-унная при-изма!» Но демоны все появлялись и появлялись.

Мамору устало присел на скамейку, откинулся на спинку, зажмуривая глаза и подставляя лицо ласковым лучам солнца.

Как всегда ему не повезло. Стоило ему немного задремать, как скамейку сильно дернуло – та перевернулась. Мамору чудом отделался лишь ссадинами, но о спокойном вечере можно было забыть. В тихом парке прямо перед ним разыгралась очередная битва за мир и спокойствие.

В этот раз зачинщиком был престранный демон, превращенный, видимо, в орудие зла из обычной пуговицы. Фантазия его создателей поражала. А мир и справедливость защищала одна лишь Сейлор Мун. Мамору едва удержался от нервного смешка: если бы демоны умирали от визга, то «пуговице» грозила неминуемая гибель. Впрочем, демон так просто отдавать свою жизнь не хотел, и, проявив каплю интеллекта, «пуговица» не придумала ничего лучше, как взять Мамору в заложники.

Правильный заложник, оказавшись не в то время и не в том месте, должен как минимум испугаться. Правильный заложник не должен думать, как зажать одну маленькую девочку, вообразившую себя воином Луны, в уголке и объяснить ей, что и как надо защищать. Правильный заложник вообще не должен верить во всяких демонов и, оказавшись в лапах «пуговицы», лихорадочно соображать, как эту самую «пуговицу» победить и не привлечь внимания Сейлор Мун.

Определенно, Мамору правильным заложником не был. Но эта маленькая странность никем не была замечена.

- Я защищу мирных людей во имя Луны!

Девочка махнула длинными хвостиками, указала своим жезлом на «пуговицу»:

- Отпусти его!

- Если ты желаешь.

«Пуговица» была не только чуточку умнее предшественников, но и вежливее. Но это не помешало ей бросить Мамору прямо на Сейлор Мун. Вместе со скамейкой. Хорошей деревянной скамейкой с литыми из чугуна ножками.

Девушка отскочила, больно саданув каблуком сапог Мамору по носу. Скамейка перевернулась и накрыла парня, ничего не придавив. Нормальный студент, побывавший только что заложником, должен бы обрадоваться столь удачному спасению, но Мамору хотелось побиться головой об теплый асфальт. Совесть говорила, что надо бы помочь незадачливой воительнице, но разум упрямо вопил об обратном.

Пока он решал столь важный вопрос, Сейлор Мун обиделась на демона за него. И самостоятельно отправила того обратно в пуговицу. С тремя дырками. Пуговица покатилась ребром к нему, описала несколько ровных кругов перед саднившим носом и упала. А Сейлор Мун скрылась среди деревьев.

Лежать под скамейкой было удобно. Тихо. И ничего, что смотрят.

Мамору осторожно вылез из-под нее, и встретился глазами с Усаги.

- Что это ты там делать? – вредная девчонка смешно наклонила голову.

Вечер можно было считать испорченым, но Мамору все равно улыбнулся, потрепал волосы на макушке Усаги.

- Лежал, - он пожал плечами. – И наблюдал за ножками Сейлор Мун.

Усаги почему-то покраснела.

Конец.

Название: Not now
Фэндом: Biker Mice from Mars
Автор: Оптимист
Пейринг: Дроссель/Карбин
Рейтинг: G
Спойлеры: нет
Дисклеймер: не наши

…

- Проблемы, командир?

Он накрывает ее ладонь своей. Всего на секунду, чтобы она успела повернуться и увидеть свое яростное и одновременно насмерть перепуганное отражение в ярко-зеленых стеклах солнечных очков. И его слегка бандитскую и почему-то такую успокаивающую улыбку.

Останавливать бесполезно.

…

Очередная ракета превращает в пыль ближайшую скалу, огромные машины поливают огнем из бластеров соседние, остатки группы зажимают в кольцо. И кажется, что вот он, финиш… Совсем рядом.

Конец для Борцов за Свободу. И для всей планеты.

Но где-то позади уже взревывают мотоциклы, слышатся крики, и над головами лихо проносится безбашенная троица.

…

Забавно, что они всегда приходят вовремя. Хотя последнее время ей уже кажется, что они сами притягивают неприятности как магнит железные стружки.

А потом со свойственной им легкостью и позерством из этих неприятностей выпутываются. И побеждают. Всегда.

Всегда?…

…

Бластер в обожженной руке дрожит.

...

- Сдвигаем сроки конца света?

Он спрыгивает с мотоцикла и подходит к ней. Она встряхивает головой.

- Вы когда-нибудь доиграетесь, Дроссель.

Волнуется? Черт подери, ну конечно она за него волнуется!…

…

Он улыбается и кладет ладони ей на плечи.

- Возможно. Но когда-нибудь – это не сейчас.

…

Название: Awaking
Фэндом: Star Wars
Автор: Оптимист
Персонажи: Ведж Антиллес, Тикхо Селчу
Рейтинг: G
Спойлеры: общие
Дисклеймер: не наше

…

- И все-таки сначала надо зачищать наземные цели в восточном секторе.

Ведж стащил с головы летный шлем и, повернувшись к выбирающемуся из соседнего стимулятора Хобби, поинтересовался:

- А что прикажешь делать со «жмуриками»?

- Ракетные установки спускают с небес на землю с трех даже не очень точных выстрелов. – Кливиан безрадостно осматривал собственные ладони в летных перчатках, по всей видимости прикидывая, хватит ли в них сил удержать шлем, или все же рисковать не стоит. – По сравнению с ними ДИшки, даже с дефлекторами, представляют собой наименьшую опасность.

Сбоку подошли Тикхо и Йансон. Уэс, как всегда лучившийся жизнерадостностью, похлопал Хобби по плечу. Казалось, факт условного неудачного вылета его ни в малейшей степени не трогал.

- Во всяком случае, никто не скажет, что идея не блещет оригинальностью. К тому же кто предложил, тот и выполняет, верно, Хобби?

Кливиан сбросил руку Йансона.

- По меньшей мере тебя надо упечь на Кессель за неистребимую любовь к подставам.

Уэс захохотал.

- Скажи еще за предательство.

Ведж поднял ладонь, останавливая спор. Шлем, по-прежнему остававшийся в руке, впечатление немного смазал.

- Брейк, ребята. Идите на брифинг, мы сейчас подойдем.

- Ведж, а разве Пронырам не помешало бы поддержать столь ценные для Республики силы чашечкой горячего кафа? - Йансон заискивающе захлопал глазами.

Антиллес остался непреклонен.

- Каф, еда и прочие радости жизни после обсуждения вылета, господа. Топайте и прихватите заодно остальную команду.

Хобби ухватил Уэса за ворот летного комбинезона и потащил за собой к выходу из ангара. До Веджа и Селчу донеслось лишь начало фразы:

- К немилости и жестокосердию начальства пора бы давно…

- Вообще-то они владеют словом, – лукаво заметил Тикхо.

- Лучше бы владели «крестокрылами», – отозвался Ведж.

- А то они не владеют?

- Всегда есть к чему стремиться.

Селчу охотно закивал.

- Слова человека, едва не лишившегося любопытных пальцев, которые из лучших побуждений сунул в механизм самоуничтожения. – Поймав взгляд Веджа, он принял невинный вид. – А что?

Антиллес открыл было рот, но потом подумал и махнул рукой. Что врать, у него самого воспоминание о старом приключении вызывало теперь лишь улыбку в полфизиономии да мысль об истинно-кореллианском способе мышления.

А сейчас его к тому же очень радовал оптимистичный настрой Селчу. От Веджа, чутко улавливающего любую перемену в его настроении, последнее время меняющемся с напрягающей частотой, наконец-то стабильное спокойствие и оживленность приятеля ускользнуть не могли. Хотя Антиллес честно признавался себе в недоверии к тому, что все приходит в норму. С того дня, когда Тикхо рассказал ему о Лусанкии прошло несколько недель, и за это время он хоть и начал наконец-то спать без кошмаров, но больших компаний старался избегать и по-прежнему казался каким-то неживым. Особенно тревожили Ведж резкие перепады его состояния – он то спокойно появлялся на тренировке и в какие-то моменты даже казался прежним Тиком – улыбающимся, радостным и довольным жизнью, то снова начинал вздрагивать от любого звука или резкого движения. Ведж, скрипя зубами от осознания собственной беспомощности, старался по возможности быть рядом, но шестым чувством понимал, что сейчас Селчу лучше не трогать и оставить в покое.

А теперь уже несколько дней как он выглядел совершенно спокойным и умиротворенным. Хотя особо ни с кем не разговаривал, и Веджу казалось, что он все время к чему-то внимательно прислушивается.

Антиллес всмотрелся в приятеля, жмурящегося от яркого света ламп ангара. Тот, почувствовав взгляд, повернулся и вопросительно поднял брови.

- Ты как? – осторожно спросил Ведж.

Уходить от вопроса Селчу не стал. Даже больше – улыбнулся.

- Нормально, Ведж. Все в порядке.

- Уверен?

- Теперь да. – Тикхо помолчал. – Знаешь… тебе не доводилось просыпаться после долгого сна, во время болезни? Когда, проснувшись, чувствуешь себя наконец-то… живым, что ли.

Ведж честно постарался вспомнить. Успехом попытки не увенчались.

Селчу кивнул.

- Вот и мне тоже нет… Но наверное это так и бывает. – Он прикрыл глаза и глубоко вздохнул, улыбнувшись.

- Ну ладно, - ухмыльнулся Антиллес. – В таком случае раз уж ты проснулся, твою чашку кафа я заберу себе.

Тикхо рассмеялся.

- Ситх с вами, коммандер, забирайте. Это меньшее, что я могу для вас сделать. – Он подождал, пока тот повернется к нему. – Серьезно, Ведж. Спасибо за все.

Антиллес тряхнул головой.

- Да ладно… Главное, все наконец-то хорошо.

- И теперь самое время составить нашим компанию на брифинге. А после… - Селчу ухмыльнулся. – После импы надолго забудут к нам дорогу.

…

*

напоминаю, что можно выкладывать бонусные фики. это либо фик на последнюю, 10ую, тему, либо фик на тему, по которой команда уже писала, но от другого автора.
выкладывая бонусный фик, рядом с "тема №н, название" надо написать "БОНУС".
за бонусный фик команда получает дополнительные баллы.

Название: Сложности
Фэндом: Grey's Anatomy | Анатомия Страсти
Автор: Пессимист
Персонажи: Дерек Шепперд/Эддисон Монтгомери-Шепперд, Мередит Грей/Дерек Шепперд, Эддисон Монтгомери-Шепперд/Марк Слоан, Марк Слоан/Мередит Грей
Рейтинг: PG-13
Спойлеры: конец первого, второй сезон
Саммари: это тяжелая ситуация для все четверых.

Дерек. Красавчик, парень ее мечты. Мередит готова поклясться, что провела бы с ним всю жизнь. Но вместо этого проводит жизнь, пытаясь забыть его. Эддисон. Идеальная, сильная, красивая. Правильная. Эддисон Монтгомери-Шепперд. Чертова неверная жена, которую Дерек все еще любит. Мередит ненавидит их обоих и ненавидит саму себя за эту ненависть. Мередит чувствует себя загнанной в собственную ловушку. Мередит иногда думает о том, чтобы прикончить себя, лишь бы не смотреть на них со стороны. На них счастливых, на них несчастный. В горе и в радости.

…

Слоан. Жеребец, мечта любой рейтинговой фантазии всех женщин вокруг. Эддисон согласна, что облажалась. Любят отчаянных, но замуж выходят за надежных. Эддисон уже была замужем, когда полюбила отчаянного. Все отговорки – всего лишь отговорки. Она не могла устоять перед тем, чтобы не попробовать лучшего друга своего мужа. Эддисон ненавидит Слоана, ненавидит себя и ненавидит Дерека за то, что он не может понять ее. Эддисон никак не может выбрать между ними. Она не знает, с кем ей лучше. Потому что хорошо ей уже не будет ни с одним. Эддисон живет со своим мужем, иногда мечтая снова переспать с его бывшим лучшим другом.

…

- Ты одна?

Мередит поднимает глаза. У них похожие жесты, похожие голоса. Но Слоан – не Дерек. Дерек живет со своей женой, Дерек добр и великодушен, Дерек дает второй шанс. Дерек – козел. И в этом они со Слоаном тоже похожи.

- Нет, со мной бутылка текилы.

Марк улыбается и садится рядом. Все девушки мечтают переспать с Марком. Мередит мечтает, чтобы Эддисон переспала с Марком.

…

Эддисон следит за ними, не отводит взгляда. Главное, чтобы Дерек не обернулся, не поймал ее за этим занятием.

- Так что там с твоим псом?

- Нашим псом. Он все еще частично принадлежит Мередит, он наш.

Эддисон кажется, что Мередит вечно разыгрывает вселенскую скорбь брошенной любовницы. Обычно это ее не раздражает, обычно ей даже жаль Грей. Но не когда ее скорбь заставляет Марка разыгрывать обольстительного спасителя.

- Может, мне завести кота со Слоаном?

- Может, мы не будем сегодня ругаться?

Название: Витраж
Фэндом: Kamisama, mou sukoshi dake|Боженька, еще чуть-чуть
Автор: Пессимист
Пейринг: Кейго/Масаки
Рейтинг: G
Спойлеры: общие
Слов: 250
Дисклеймер: ничего не надо

…

Наверно, затянувшийся путь стоил такого завершения. Последний шаг – по невозможному бархату, меж ровных рядов скамей; как полет ветра по спелым колосьям. Размеченный строгими штрихами квадрат – значок рисового поля, в величественной проекции старой церкви. Платье невесты, как пятно белой плесени на упругом теле дороги.

Дорожки… Переходы… Жизненный путь и утилитарное полотно.

Небо – крыша над фигуркой человека, и небо – прозрачная пустота, обозначающаяся гораздо большим количеством черт. То самое, до сих пор внимавшее их просьбам: пожалуйста, еще чуть-чуть!

Дождаться окончания школы, окончания гастролей, рождения дочери, настоящей свадьбы: они загадывали это "чуть-чуть" не один раз. Как и во всякой истории, где человек обретает способность получить все, что бы он ни пожелал, час расплаты был неотвратим.

Слишком красив был мимолетный цветной узор на пышном платье невесты, чтобы не остановить его. Слишком порывист был шаг – так порывист, что нить ее жизни оказалась обрезанной в один миг, не сгнив, не истончившись, не развившись седыми волокнами.

Вместо того, чтобы звать помощь или звонить в скорую, Кейго опустился рядом с Масаки и обнял ее. Платье помялось, калейдоскоп желто-сиреневых пятен метнулся по ткани и лег новым узором, не тем, ради которого бег ее жизни был превращен в полет ветра над полем. Но небо по-прежнему с одобрением и ревностью заглядывалось на невесту сквозь витражные окна. Ему, небу, и так было красиво.

На темном бархате девичей дороги. В пустой церкви, куда его не допустили.

Кейго горевал: после того, как…

боженька, еще чуть-чуть

…ничего не остается.

Небо недоумевало: отчего же они желали так мало, да еще и делили на двоих?

…

конец

Название: Что бы такого пожелать
Фэндом: Звездный Войны расширенная вселенная/Star Wars
Автор: Оптимист
Персонажи: Ведж Антиллес, Тикхо Селчу
Рейтинг: PG
Спойлеры: общие
Саммари: после миссии за лумом приятно поговорить.
Дисклеймер: не наше.

- Чтобы ты сделал, если получил вдруг способность получать все, что бы ты ни захотел?

- Мечтать не вредно, Ведж, - ответил Тикхо, что-то записав в блокноте друга.

- Эй, что ты там пишешь?

- Записку твоему психиатру.

Настроение у Селчу было мрачное.

- Надеюсь, у него будет достаточно поводов освободить меня от военной формы и презентовать мне гражданский костюм. Ну, так все же?

- Костюм всегда получить успеешь. Ведж, ты пьян.

- Не больше, чем ты. Ну расскажи.

- Если уж так жаждешь. Я бы пожелал, чтобы Алдераан никогда не взрывали, мира во всем мире и геморроя генералу Сальму и генералу Кракену.

- Ты не лоялен к своему начальству.

- Заметь, тебе геморроя я не пожелал, сэр. А ты?

- Годовую подписку на детский журнал. Есть такой, на обложке еще изображен плюшевый гаммореанец с цветочком… и, пожалуй, плюс к твоему
пожеланию еще волос побольше на лысине генерала Сальма.

- Зачем?

- Как зачем? Нужна же ему компенсация за неприятности на метр ниже. А еще ящик выдержанного.

- Тебе хватит и ящика лума, что мы уже вылакали. Кстати, а я бы еще хотел дачу на какой-нибудь красивой планете.

- Если Алдераан возродится купим два соседних участка.

- У тебя денег не хватит.

- Тогда я еще хочу пару миллионов кредиток.

- На участок на Алдераане пары не хватит. Давай лучше поселимся на Коррелии.

- Не получиться.

- Почему?

- Меня там не любят.

- Пожелай всеобщей любви.

- Я лучше пожелаю себе спокойного долго сна.

- Это тебе и я могу устроить, только освобожусь от пары красавчиков.

- О да ладно, дойду сам. Спокойно ночи, Тик.

- Спокойной ночи, Ведж. Ах да, ящик выдержанного я тоже могу тебе обеспечить. М3 достал на днях один.

- А почему я не знал об этом?

- Я попросил М3 сохранить его для тебя, когда мы протрезвеем.

- Весьма разумно. А где он?

- М3 или ящик?

- Зачем мне этот мешок с болтами. Где виски?

- У меня.

- Пожалуй, я пока пожелаю поселиться у тебя. Устроит? Пару миллионов не обещаю.

- Конечно, у меня не Коррелия, так что заходи.

конец.

Название: Извещение
Фэндом: Звездный Войны расширенная вселенная/Star Wars
Автор: Оптимист
Персонажи: Тикхо Селчу, Корран Хорн, Навара Вен
Рейтинг: PG
Спойлеры: общие
Саммари: Корран Хорн погиб при попытке дезертировать.
Дисклеймер: не наше.

Ординанарец разбудил его неожиданно. Тикхо ругнулся, пальцами разлепил покрасневшие с недосыпа глаза.

- Что случилось?

- На связи мистрис Хорн.

Селчу склонил голову, широко зевнул, мельком взглянув на часы. Они спали чуть меньше двух часов после тяжелого вылета. Хорошо, что обошлось без потерь.

- А почему меня, а не Коррана?

Навара обнажил острые зубы в хищной улыбке.

- Она хотела вас, полковник. Разбудить Хорна?

- Не помешало бы, что я один мучиться буду? И кафа тоже. Много. Каф в первую очередь.

Хорн вставал неохотно, пока Тикхо не ткнул его в бок.

- Вставай, Миракс хочет поговорить.

- Мири? – Коран протер глаза, машинально протянул руку за кафом, поданным Наварой.-
Что ей нужно?

- Она не сказала, попросила полковника.

- А почему не меня?

Хорн натянул космоботы и как был поплелся за командованием, присосавшись к кружке.
В этой дыре связаться со штабом и с каким-либо другим местом было сложно, разве что имея при себе массивный передатчик. Во имя сохранности оного его разместили в конурке, что замещала Тикхо кабинет. Было несколько неудобно.

- Миракс? – Тикхо зевнул. – Что случилось?

Голубоватое изображение голограммы передернуло рябью. Помехи.

- Как и почему?

Рябь усилилась, голос Миракс исказился, а потом изображение исчезло.

- Что «как и почему»? - Хорн посмотрел на друзей.

- Мы слышали не более, чем ты, - Тикхо похлопал Коррана по плечу. – Попробуй связаться с ней снова, Вен.

Навара пощелкал ногтем по темной поверхности передатчика.

- Попытаюсь.

- Я спать, - еще раз зевнув, Селчу развернулся.

Хорн, недоумевая, прикорнул у передатчика прямо в выдранном с мясом ложементе крестокрыла, что Тикхо держал вместо кресла по старой памяти.

С утра Хорн проснулся, уткнувшись в собственный локоть, с дикой болью в спине.

- Ничего не получается, Корран, - Вен развел руками. – Сильные помехи. У этой планетки… Я прослушал прогноз – обещают еще три дня сильные ураганы.

- А… я верю, что ничего страшного не случилось. Я пойду в кантину, поем.

- Отлично, уважаемый. Я догоню тебя, не слопай весь паек.

- Договорились, зеленые кубики оставлю тебе.

Навара помахал рукой, наклонился над своими бумагами, поставил роспись на последнем бланке и удовлетворенно откинулся на спинку ложемента.

В комнату вошел подозрительного вида хмурый парень с мелкими веснушками на носу. Веснушки кучковались пятнами, напоминающими астероидное поле.

- Простите… - парень испуганно покосился на острозубую приветственную улыбку твилекка, - мне нужен Корран Хорн, капитан.

- Он в кантине, - благодушно ответил Навара.

- В кантине? - паренек расширил в ужасе глаза. – Что он там делает?

- Кто его знает? – пожал печами ординарец.

Паренек хмыкнул, свернул какую-то бумажку трубочкой и вышел. Навара побросал свои документы в папку и поспешил за ним.

В кантине ему довелось наблюдать странную картину: давешний парень обыскивал каждый угол, странно косился на одиноко сидящего за барной стойкой Коррана и, наконец, он рискнул подойти к Хорну.

- Простите, я лейтенант Красс, я ищу Коррана Хорна, капитана, сэр.

Хорн мутным сонным взглядом посмотрел на него и кивнул:

- Он перед тобой.

Парень, видимо, завис.

- Вы не можете быть им, сэр.

Теперь завис Хорн и, похоже, даже подавился пищевыми кубиками.

- Отлично, но Корран Хорн – это я.

- Но он мертв…

Парень сунул под нос Коррану смятую бумажку. Тот прочитал ее и побледнел.

- Ситхово семя! Это же извещение о моей смерти…

- Это копия, сэр. Оригинал отправлен на Корускант, чтобы известить родственников погибшего.

Хорн икнул.

- То есть как мертв?

В ответ на бумажку он сунул под нос лейтенанту Крассу свои именные жетоны.

- Простите, сэр, но я должен… получить труп. Я привез гроб и все прочее…

- Удачи, свой не одолжу, - Хорн вяло отмахнулся. – Стоп. Родственников? То есть моей жене уже сообщили?

- Это объясняет ее ночной звонок, уважаемый, - Навара цапнул у Хорна его кружку с кафом.

- Она же поседеет, пока не узнает, что какой-то таун-таун перепутал в документах мое имя с именем какого-то несчастного. А когда узнает, прибьет меня.

- Тогда гроб, привезенный лейтенантом Крассом пригодиться.

- Так точно, сэр! – паренек улыбнулся.

- Заткнись, клянусь эвоками, заткнись.

- Спокойнее, Хорн, - подошедший Тикхо устало приложился к стойке лбом, - неплохо выглядишь для погибшего.

- Ты не понимаешь!.. Хотя, о чем я…

- Да ладно, Хорн, давно пора привыкнуть ко всяким сюрпризам от Республики.

- Но Миракс… Наш сын?!

Тикхо отобрал у Коррана извещение, прочитал.

- Знаешь, Корран, у них все же есть фантазия. Послушай: «Капитан Корран Хорн погиб при попытке дезертировать и перейти на сторону Империи. Личный истребитель капитана был подбит на выходе из сектора Куат, пилот задохнулся…»

- А их не смутило, что мы вообще-то на другом краю Галактики? – усмехнулся Вен.

- Я очень быстрый. Навара, точно нельзя никак связаться с Корускантом?

- Не в ближайшие три-четыре дня…

- Хорн, с ней Ведж. Боюсь, их не обманет этот дешевый фарс.

- А откуда мне взять труп? – подал голос всеми забытый лейтенант Красс.

- Выкопай где-нибудь вне базы, - посоветовал Хорн. – В ближайшее время я не собираюсь сыграть в ящик. Тик, меня немного это успокоило.

Хорн допил остывший каф, потянулся и чуть не свалился со стула, когда дверь кантины вылетела от пинка. На пороге застыла хмурая Миракс, от одного ее вида лейтенант Красс забился в угол, а Корран, потирая ушибленный локоть, ойкнул.

- Корран, ситхов сын, Хорн! – Миракс схватила мужа за шкирку. – Я знала, что это все твоя шутка…

- Я ни в чем не виноват!

- А как же это?! – девушка тыкнула ему в лицо оригиналом извещения.

- Я сам только сейчас узнал о своей кончине, Мири…

Тикхо отсалютовал им обоим кружкой, которой уже успел разжиться:

- Как его полковник подтверждаю все правоту и искренность его заявления.

- Принято, уважаемый.

Хорн вздохнул, когда Миракс от него отстранилась.

- Но мы можем, - продолжил Селчу, - перевязать его ленточкой и послать Империи на ближайший праздник в качестве сувенира.

- Тикхо!

- Всегда пожалуйста, - Селчу обратился к бармену, - лума всем. За счет погибшего.

Конец.

Название: If everyone cared
Автор: Оптимист
Пейринг: Лукас/Пейтон
Рейтинг: G
Спойлеры: общие к шестому сезону
Дисклеймер: не наше

…

Ранним вечером, когда во всех комнатах выключен свет, посуда, оставшаяся с ужина, уже вымыта, а кровать в спальне наверху еще не разобрана, они уютно устраиваются вдвоем на диване в гостиной, при слабом свете торшера и тихо бормочущем телевизоре.

Она забирается на диван с ногами, прижимается к его боку и вскоре засыпает. Она всегда так легко засыпает, если он рядом…

А он обнимает ее и прикрывает глаза, целиком отдаваясь тому щемящему чувству, которое возникает каждый раз, когда она спит рядом…

Нежность. Ответственность. Любовь.

…

Все-таки Брук была так права, когда говорила о самом важном в жизни…

Сейчас, чувствуя как жесткие завитки волос нежно покалывают ему шею, и слушая ровное дыхание, он понимает это.

Все познается в сравнении, да?…

…

Она тихонько шепчет:

- Я так рада, что ты дома…

- Где мне еще быть? – смеется он и, когда она поднимает голову, проводит пальцем по ее щеке.

Она легко улыбается, с нежностью смотрит ему в глаза.

- Эй? – Он слегка нахмуривается. – Что-то не так?

- Что? Нет, нет… – Она быстро качает головой и убирает прядь волос за ухо.

Всякий раз, когда она врет, ее движения становятся такими – быстрыми, неуверенными и неуловимыми.

- Пейтон?

Она поднимет взгляд. Он вопросительно поднимает брови.

- Все в порядке. Я просто… Мне было так одиноко, когда ты работал над фильмом, и я знаю, это глупо… - Она быстро улыбается, отводит взгляд, скрывая волнение. – Но я думала… То есть мне казалось, что ты… - Она умоляюще смотрит на него, надеясь, что он сам догадается об окончании фразы.

Он догадывается. Не находит, что сказать, вздыхает и прижимает ее к себе.

- Почему ты не сказала мне?

- Я не хотела отвлекать… – шепчет она, с готовностью прижимаясь к нему. – Я знаю, это было важно для тебя, и…

- Эй. – Он берет ее за подбородок, поднимает ей голову и смотрит в глаза. – Ты ведь помнишь, что для меня важнее всего?

Она улыбается. На этот раз искренне. Той самой особенной улыбкой – чуть изогнув вверх уголки губ и опустив глаза, словно немного смущаясь.

…

Ну как он мог забыть?…

Она ведь никогда не признается, что ей тяжело. Будет мучиться, страдать, пытаясь задушить в себе растущее раздражение и обиду, прекрасно сознавая, что обижаться в сущности не на что, бороться с собой, и почему-то всегда, всегда в одиночку…

И за столько лет он не просто к этому привык, не просто научился различать каждый ее взгляд, улавливать любую перемену в настроении, сглаживать любые конфликты и чувствовать, когда что-то не так…

Мириться с достоинствами и любить недостатки? Да.

…

Он касается губами ее волос.

- Прости.

- Люк, ты не виноват. Я не сержусь. – Он смотрит на нее, и она сознается. - Ну ладно, почти не сержусь.

Он смеется и крепко обнимает ее.

- Я рад.

…