:::

Говорят, что жизнь человека - подобна дороге. У кого-то она длинная и извилистая, у кого-то прямая и светлая, у кого-то это лесная тропинка в чащобе, сквозь которую приходиться продираться, прилагая все силы. Кто-то встречает на этой дороге Старшилу, Железного дровосека, Смелого льва, и подобно Элли движется к своей цели вместе с друзьями, верными защитниками. А кто-то прокладывает свой путь в одиночестве.

Вы наверняка и сами задумывались над этим, а может даже проходили глупые тесты с вопросами из серии «Переплыть ли озеро на старой лодочке, или обойти, теряя два дня пути?» Я не люблю эти вопросы.

Говорят, что однажды избрав свой путь мы должны ему следовать, но как быть с теми, кто его не избирал? С теми, кому его навязали. Я не знаю ответа на этот вопрос.

Моё имя Мари Д’Анканто, но сейчас я для всех только Роуг. Они думают что Роуг – это больше чем Мари, но это совсем не так. Мне хочется думать, что путь, на котором Мари исчезла снова вильнёт, и всё вернётся на свои места.

:::

До двенадцати лет я была самым обычным ребёнком. Смеялась, шутила, улыбалась. Водила дружбу с детворой со всей округи. И никто не боялся играть со мной в салочки или чмокнуть в щёчку на прощание.

И каждое утро по будням мама отводила меня в школу. Всего пятнадцать минут прогулки, с рюкзаком за спиной и я оказывалась среди детей и подростков со всего города. Но до этого момента, на девятой минуте ходьбы, мама брала меня за ладошку и в этот же миг я знала, что мы вплотную приблизились к дороге.

Автомагистраль проходила через весь город, разделяя его на две неравноценные части. Мы ждали, пока загорится зелёный свет, и торопливо переходили на другую сторону - дальше от дома и ближе к школе. И всякий раз, пересекая эту черту, меня охватывало волнение. Я думала, что если мир разрушится, то линия разлома будет проходить вот тут. Именно тут и только тут. И если я окажусь в этот момент в школе, то никогда не смогу пересечь пропасть отделяющую меня от дома. Наверное, тогда мамочка приходила бы к краю со своей стороны, а я со своей и мы бы махали друг другу рукой, давай знать, что всё с нами хорошо.

Всё своё детство, это была главная дорога моей жизни. Граница между знакомыми мирами. Но граница, которая только ждёт момента, чтобы проснуться и разделить мой мир на две не соприкасаемые части. Вопрос был только в том, где я окажусь в этот момент.

Так я считала, в этом была уверена и от этих кошмаров просыпалась по ночам.

А позже появилась неприкасаемая девочка Роуг, взять за руку которую было невозможно. Тогда же пришло непонимание. Почему кто-то получает в тринадцать лет грудь и возможность носить лифчик, на радость мальчикам в классе? Почему кто-то первый раз с удивлением рассматривает упаковку «Тампакс-лайт» в магазине и смущаясь выкладывает на кассе свою главную покупку, предварительно запрятав коробочку в чипсах и прочей всячине? Почему мне в дополнение ко всему перечисленному набору досталась эта способность? Почему я стала неприкасаемой, когда чужие прикосновения стали так важны?

В моём случае рассказы о том, что в подростковом возрасте мы становимся другими людьми, полностью оправдались. Я стала другой, но не внешне, а во всех смыслах сразу. Тогда Мари стала исчезать, растворяться и её место всё чаще и чаще занимала Роуг. Решительная и задумчивая. Роуг с тяжёлым взглядом. Роуг с длинными перчатками и лёгким шарфом. Роуг-одиночка.

А потом я просто ушла. И долгое время не могла отделаться от мысли, что сняла с родителей колоссальную обузу.

Наверное, они пытались меня искать, может быть обратились в полицию и мою фотографию разослали по всем участкам. Может быть, а может и не быть. Возможно, они вздохнули с облегчением и стали делать вид что никакой дочери Мари отличной ото всех никогда и не было. Чтобы они не сделали, это не могло изменить мой выбор. Хочется так думать.

Шоссе уносили меня всё дальше от дома. Дороги то неслись прямой стрелой, то петляли и скрещивались, но с каждым новым километром, даже если мы сворачивали и двигались в сторону дома, я была всё дальше и дальше. Дальше от родных, дальше от знакомых, дальше от прошлой жизни. Я была всё дальше от своего прошлого и знала, что приближаюсь к чему-то. На четвёртый день я поняла, что кочевая жизнь в чужих машинах это только переход. Растяжка на пути к чему-то впереди.

Дорог оказалось так много. И все они вели куда то. Все они начинались и заканчивались. Каждый из подвозивших меня водителей точно знал куда едет и когда прибудет на место. Лишь я одна была потерянна и двигалась без цели, без вектора, куда глядят глаза.

Во всяком случае, я думала так до встречи с ним.

:::

Как и у всех девушек, красивые мужчины вызывали у меня трепет в груди, но на этом наше сходство заканчивалось. Если мои сверстницы тут же бросались красить губы, припудривать носик и вызывающе поглядывать на объект интереса, то я лишь одёргивала капюшон и машинально поправляла перчатки. Я не могла себе позволить привлекать внимание. Редкие взгляды в мою сторону - один из тёмных углов - вот что было моим уделом, вот что я сама для себя избрала. Вот что заставляло моё сердце болезненно сжиматься, а голос рассудка снова шептать, что я всё делаю правильно.

Я опускала голову ниже и ловила лишь звуки вокруг. Я не вмешивалась, не обращала внимание на происходящее. Не лезть в чужие дела, вот принцип Роуг. Но в тот вечер Мари взяла верх.

Мари – это то наивное, что осталось в девочке-мутанте. Мари всегда оставалась на задворках сознания светлым и грустным пятном. Она редко выходила на передний план, предпочитая оставаться в тени - так меньше боли.

Мари - отблеск путеводной звёздочки, которая вновь разгорелась в тот момент, когда увидела и решила, что ему грозит опасность.

:::

TBCContent-Disposition: form-data; name="ahtml"

on