Название: Голод
Автор: Доджесс
Фэндом: Люди Х
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Логан, Виктор Крид
Спойлеры: Люди Икс. Начало. Росомаха
Дисклеймер: отказываюсь от прав
Саммари: зарисовка золотого детства
От автора: фиги писать - не работать. Получите. - Ты теперь что - будешь заказывать пиццу с кишками?
(с)Daria
Когда Виктору было тринадцать, а мне десять, я впервые услышал его мурлыканье. Это было через год после того, как мы сбежали из дома. К тому времени, мы уже месяц голодали, - точнее, это Виктор считал, что мы голодаем. На самом деле, мы просто перебивались хлебом, фасолью, иногда кашей.
Но Виктор хотел мяса. Он всегда хотел мяса. И он увел меня прочь из города, где можно было получить гребанную фасоль, кров и работу у добрых людей, как уводил уже не раз. Виктор искал медведя.
- Тебе тринадцать! Тебе не убить медведя! – доказывал я, когда мы шли по дороге. Я каждую минуту оборачивался и смотрел на крыши домов, пока они не исчезли из виду. Мне было жаль покидать это место.
- Я знаю.
Виктор искал медведя так, словно тот был его личным врагом.
- Кругом зима. Если нам встретится бодрствующий медведь, он будет очень злой, - пальцем я тыкал Виктора в бок.
- Я тоже очень злой, я хочу жрать, - огрызнулся Виктор, и это была правда. Виктор никогда не обижал меня. Всегда держал себя в руках. Но еще позавчера он напал на мужика, который слишком быстро ехал в своей колымаге и обрызгал его грязью. Это выглядело глупо, но ужасно – мальчишка, сбивающий взрослого человека с ног с оглушительным звериным рыком. Виктор сделал это от отчаяния, до которого голод доводит рано или поздно любое живое существо.
Виктор был голоден. Он не мог насытиться фасолью, сколько бы ее ни было. Я согласен. Только я бы сказал, что стоит потерпеть до весны, потому что охотиться зимой на крупных взрослых хищников слишком опасно для ребенка, даже если у него клыки и когти. Голод Виктора мне было не понять. Я мог перебиваться даже шишечками.
Мы шли несколько минут в молчании. Вдруг Виктор остановился.
- Но кто вообще сказал, что он должен быть бодрствующим?
Я поднял на него глаза, и увидел, как он выпускает клыки и улыбается мне.
- Но так нечестно, - сказал я, хотя, на самом деле, это было разумно и давало нам хоть какой-то шанс. Просто мне хотелось в город, обратно.
- Нет, это честно, - возразил Виктор. – Я тоже сплю.
Мне хотелось сказать, что он мнительный мудила, но Виктор считал, что рискует всякий раз, когда ложится спать.
Мы вошли в лес и первые метров двести шли в молчании. Затем мы остановились.
- Давай найдем его нору, - сказал Виктор. – Потом ты залезешь на дерево, а я спущусь вниз.
Я был ребенком, и мне было обидно.
- Почему я должен сидеть на дереве?
- Потому что я так сказал, я старший.
Я всегда сидел на дереве.
- Джимми?
- Я хочу помогать.
Виктор взял меня за плечи и хорошенько тряхнул.
- Ты можешь прыгнуть на него с дерева, - сказал он, заглядывая мне в глаза.
Пока мы ходили и искали медвежью берлогу, я с ужасом ждал, когда Виктор произнесет эту фразу. Я откуда-то знал, что она должна прозвучать. Фраза: «Джимми, если со мной что-нибудь случится, ты должен…», а что дальше, я не знал, как не знал, что мне делать без Виктора на этом свете.
- Смотри, - я схватил его за руку. – Зайцы.
Зайцы.
- Зайцы? – наморщился Виктор. – За кого ты меня принимаешь?
- А чем плохи зайцы? – не понимал я. – Смотри, их много! Мы можем убить их всех!
- Думаешь, убийство десятка зайцев может заменить убийство медведя?
- Но дело не в убийстве – дело в жратве!
Виктор ничего мне не ответил. Я и не смотрел в его лицо – я смотрел на зайцев. Я дернул его за край куртки, и мы спрятались в кустах.
Зайцы топтались на поляне и ковырялись в снегу. Их действия казались лишенными всякого смысла, а сами они - беззащитными и бесполезными.
Минут через пять Виктор с отвращением сплюнул.
Я закрыл глаза.
- Ну, пожалуйста, - попросил я. – Давай наловим зайцев.
Виктор зашипел и отвернулся. Это было практически безнадежно.
- Давай наловим крыс, - проговорил Виктор, обращаясь к сосновому стволу, а не ко мне. - А еще лучше полёвок.
- Ты же хочешь мяса? – недоумевал я. – Крысы противные, полевки жесткие, но зайцы, зайцы очень вкусные! Чем тебе не нравятся зайцы?
- Тем, что они зайцы! - рявкнул Виктор. Лучше выразить свою мысль он не мог. Виктору давно следовало попросить меня научить его читать и писать, чтобы лучше выражать свои мысли, но вместо этого он всякий раз просил меня гасить свет.
- Гаси свет.
- Но я думал почитать книжку…
- Никаких проблем - просто выброси эту мысль из головы.
- Ладно. Спасибо.
- Обращайся.
Есть, сэр.
- Забудь о медведе, ладно? – громким шепотом сказал я.
Я хотел сказать: «Он сильнее тебя», но не стал. Я был ребенком. Я плохо понимал Виктора, но точно знал, что Виктор умрет, доказывая, что он сильнее всех.
Виктор обхватил колени и сцепил руки в замок.
- Боишься за меня? – спросил он, глядя на меня исподлобья.
Конечно, я боялся. Я боялся уходить из города, прыгать на медведя, остаться одному. Я боялся даже собственных когтей, боялся выпускать их наружу. Даже в песке ими ковырять боялся. Мне часто снилось, как я убиваю того человека, который якобы произвел нас с Виктором на этот свет. У меня не такие когти, как у Виктора – мои тупые. Виктор предлагал заточить их ножиком, но это больно. Видно, им положено быть тупыми. И когда я убил нашего папашу – наверно, это было как ложкой. Я подслушал в порту, еще летом. Кого-то убили ложкой. Рассказчик заикался от ужаса, говоря об этом, хотя, может, это мое детское воображение?
Как бы там ни было, Виктор не боялся медведя. Наверное. Не знаю. Даже теперь я не всегда могу заглянуть в его душу.
В тот день я поклялся ему, что, когда я буду таким, как он сейчас, а ему будет шестнадцать, мы убьем медведя. Вместе.
- Зайцы? – презрительно уточнил Виктор, словно давая мне последний шанс передумать.
- Отлично! – радостно воскликнул я. – Давай свернем шеи им всем!
Я даже захлопал в ладоши, хотя мне было жалко зайцев, они были милые. И я бы с радостью жрал фасоль до конца своих дней. Я такое дерьмо. Но мой выбор был мне очевиден: или я, сворачивающий шею зайцу, или медведь, сворачивающий шею моему брату.
- Да ты просто зверюга! – смеялся Виктор.
- Прикончим их всех! – бесновался я, пытаясь выдать свой страх от воображаемой картины мертвого Виктора за кровожадность. – Я хочу мяса! Оторвем им всем бошки!
Я явно перебарщивал. Я боялся, он передумает.
- Эй, Джимми, - Виктор положил руку мне за плечо и стиснул его. – Вдохни и выдохни - в таком настроении даже мышь не поймаешь.
Виктор встряхнул меня, как обычно. Он смотрел мне в глаза. Всегда, когда он так делал, я вдруг понимал, что тот мужик, Крид-старший, вряд ли наш общий отец. Мы совсем не похожи – я копия Логана. А у Виктора зеленые глаза. Русые волосы. Другое лицо. Мы никакие не братья, это очевидно.
- Не распугивай наших зайцев, ладно? – тихо сказал Виктор. Он приложил палец к губами и улыбнулся. Я услышал этот тихий неприятный звук, с которым удлинялись и заострялись его когти.
Виктор убил всех. Всех зайцев, за исключением одного, которого я догнал и долго душил – так долго, что чуть не расплакался от жалости. Пока я тащил его обратно к месту бойни, которую Виктор учинил зайцам, к маленькой заснеженой полянке, забрызганной кровью, я думал о том, что это против природы, когда хищник, вроде Виктора, охотится вместе с существом, вроде меня, и при этом я – не жертва.
Потом, вечером, мы легли спать в небольшой пещере, возле огня, и тогда я впервые услышал этот звук. Это тихое счастливое ворчание.
- Это что?!
Я сел.
- М?
- Это что - мурлыканье?!
- А что?
Я снова лег, заложил руки за голову и уставился в неровный треснутый свод пещеры. Прошло нескольку минут.
- А ты не мог бы…, - начал я. – Никогда так больше не делать?
Виктор фыркнул.
- Нет, - просто ответил он. – Такова моя природа.
Я уснул только под утро, когда огонь погас, и стало совсем холодно. Я думал о том, что, когда мне будет тринадцать, и мы с Виктором убьем медведя, я тоже узнаю, в чем моя природа.
- Скоро ты начнешь быстро расти, Джимми, - часто говорил Виктор, накидываясь на еду, особенно если это было мясо. – Ты будешь все время хотеть есть.
Я думал о временах, когда я стану старше. Когда я буду голоден.
the end.